Дорога соли - Джейн Джонсон (2012)

Вдруг в голове у нее пронеслась вереница образов. Какая-то женщина. Слезы ее капают на платье цвета индиго, оставляя на нем темные пятна. Круглоголовый ребенок, вцепившийся в юбку матери, блеск взметнувшегося в воздухе меча, серебро, отсвечивающее голубым оттенком. Беспомощно лежащий на песке, завернутый в пеленку младенец с огромными темными глазами. Обнаженное тело мужчины, округлость его вздымающихся и опускающихся ягодиц в неровном пламени свечи. Потрясенная девушка быстро открыла глаза.

— Что с тобой? — резко спросила Рахма, схватив ее за руку. — Ты что-то увидела?

Смущенная непонятно чем, Мариата резко отдернула ладонь и ответила:

— Нет, ничего. Просто устала.

Она сняла со своего верблюда одеяло, легла на землю и попробовала заснуть, но это оказалось нелегко. Перед глазами ее все мелькало и двигалось, будто Мариата продолжала шагать, голова кружилась. Вдруг перед внутренним взором беглянки одна за другой пошли картины: вооруженные люди, вскидывающие на плечо винтовки, плотоядное лицо Росси совсем близко, почти вплотную, скелет человека, который попался им по дороге через пустыню, его кости, обглоданные хищниками и стервятниками, выбеленные солнцем. Голодные дети, плачущая женщина. Беспокойство достигло такой силы, что Мариата почувствовала тошноту. Девушка села, пытаясь освободиться от наседающих образов, и вдруг ей почудилось, что в этом жестоком мире она совсем одна и совсем беззащитная. Рядом нет ни единого человека, на которого можно было бы опереться, кроме этой странной, полубезумной женщины. Высоко в небе сияли звезды, равнодушные к ее переживаниям.

Глаза ее защипало, из них покатились слезы жалости к себе, и только тогда в ушах послышался чей-то голос: «Помни, кто ты такая, Мариата. Не забывай о своих предках. Ты несешь в себе всех нас. Мы всегда с тобой, все, вплоть до самой матери-прародительницы. Помни, кто ты такая, и не отчаивайся».

В ту ночь Мариате приснился сон, будто бы она вернулась домой. Неровные вершины холмов вздымаются в ослепительно-синее небо. Она сидит, греясь на солнышке, и наблюдает, как мать подвязывает лентой волосы на голове Азаза. В последний раз, когда она видела брата, он был высок и худ, почти мужчина, в одежде взрослого, с лицом, закрытым синим покрывалом. Сейчас, во сне, это оказался еще мальчик с круглыми смеющимися глазами и широкой дырой между передними зубами. Она вспомнила, как они дурачили старух и придумывали целые истории, чтобы уберечь друг друга от наказания за баловство. Байе, самый младший, ползал по песку совсем голый.

«Какая моя мама красивая», — думала Мариата, глядя на ее быстрые, ловкие руки, на освещенные солнцем тонкие черты лица.

Она не знала, долго ли длилась эта безмятежная сцена. Во сне время идет иначе, чем наяву. Над головой Йеммы плыли белые облака, солнце несколько раз заходило и вставало, пока она заплетала первые косички Байи, перебирая пальцами над своим огромным, вздувшимся животом. Потом на нее упала чья-то тень. Она подняла голову, улыбнулась, и весь мир неподвижно застыл. Какая это была улыбка! Мариата могла бы любоваться ею с утра до вечера. В ней было столько любви и радости. На минутку она задумалась, что же вызвало на губах матери такую счастливую, блаженную улыбку, а потом увидела себя. Она шагала рядом с отцом. Он очень высокого роста, и в руке его корзинка с фигами, которые матери нужно было есть во время этой последней беременности. Девушка поняла то, что знала всегда. Мать любит ее и не по своей воле покинула ее в этом мире. Она и сейчас наблюдает за нею.