Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

Позже Макс часто задавал себе вопрос: если бы он и сам мог тогда предвидеть, предугадать, что ждёт его в Индии — поехал бы?.. И всякий раз без колебаний неизменно отвечал: да, всё равно бы поехал.

Несмотря ни на что…

На деле индийская свадьба оказалась не такой уж и страшной. Да, было очень много шума, народу, суеты, неразберихи, громкой музыки и тяжёлой нездоровой пищи, но в целом Максу даже понравилось. Семья Дии приняла его тепло. Бабушка с дедушкой долго возмущались, что он не захотел остановиться прямо у них в доме, а предпочёл поселиться в ближайшем отеле. Но в этом Макс был непреклонен: ему необходимо было личное пространство хотя бы ночью, он не готов был спать пусть и в роскошном, но переполненном гостями доме невесты, хотя сами индийцы, по ходу, только кайфовали от этой весёлой толкучки и радостной суматохи.

Невеста была дивно хороша в традиционных индийских нарядах — на каждую церемонию Дия надевала что-то новое: то золотое, то изумрудно-зелёное, то нежно-голубое, то красное — но непременно с ручной вышивкой и драгоценными камнями.

— Я похожа на рождественскую ёлку на Трафальгарской площади? — успела она шепнуть Максу на ухо, когда он оказался рядом.

— Ты прекрасна, — честно сказал он ей. — Твоему Самрату чертовски повезло.

Сама Дия, кажется, окончательно приняла — и умом, и сердцем — свою новую жизнь и этот организованный брак. Лицо её было спокойным, даже оживлённым. На Макса в Индии она действительно смотрела просто как на друга по колледжу, ни разу не выдав ни своих чувств к нему (да и были ли они, эти чувства?.. теперь он и сам в этом сомневался), ни их недвусмысленных отношений в Лондоне.

Жених ему понравился. Это был приятный молодой человек, трогательно застенчивый для своего возраста (он был на пару лет старше Макса) и взирающий на Дию с искренним обожанием. Что ж, оставалось только уповать на то, что его любви хватит на двоих… К Максу Самрат отнёсся очень радушно и тепло, как к “другу Дии по колледжу”, безоговорочно приняв эту информацию и не задавая лишних вопросов. В его присутствии Макс невольно ощущал закономерные угрызения совести за сам факт своего присутствия здесь.

— Красивая пара, — сказала бабушка невесты, любуясь молодожёнами во время одного из религиозных обрядов, когда пандит нараспев читал какие-то священные мантры на санскрите*. — Пусть живут счастливо и через девять месяцев подарят мне первого правнука!

— Пусть поживут немного для себя, — осторожно заметил Макс, на что бабушка выкатила на него глаза в неподдельном изумлении.

— Для себя?! Вот ещё, глупости. Жить надо не для себя, а для кого-то. Для семьи. Для детей. Для родителей. Заботиться о них, почитать их… Когда девушка выходит замуж — мы все дружно молимся о том, чтобы боги поскорее благословили её потомством. Дети — вот настоящее счастье и смысл жизни, сынок!

Он предпочёл не спорить.

Родственники невесты, воодушевлённые тем, что свадьбу почтил своим присутствием известный музыкант (Дия уже просветила всех насчёт Макса и продемонстрировала его самые знаменитые ролики на ютубе), уговорили парня выступить на песенно-танцевальной церемонии. Это было чем-то вроде молодёжного состязания между стороной жениха и стороной невесты. Дия исполнила популярную песню на хинди, а Макс — по её просьбе — аккомпанировал на виолончели. Сочетание получилось довольно необычным, но в целом потрясающим, и Макс даже всерьёз задумался о том, а не записать ли им с Андрюхой в будущем этнический альбом, где звучание виолончели сплеталось бы со звуками национальных музыкальных инструментов Индии — таких, как ситар, табла и бансури.