Семейное древо - Екатерина Босс

Поднимаясь по лестнице в кабинет своего биологического отца, куда её любезно решил проводить полицейский, имя которого Вероника все еще так и не узнала, ей хотелось, словно шестилетнему ребенку, сбежать. И пусть девушка давно выросла из того возраста, когда можно было позволить себе вольность и свалить все на свой юный возраст и недостаток ума, некоторые привычки все равно дают о себе знать даже после двадцати. Их отношения с отцом никогда не были идеальными, даже близко. Она была, так сказать, побочным элементом и никогда особо его не интересовала. В детстве каждый ребенок воспринимает это болезненно, но со временем это проходит, особенно когда в вашей с мамой жизни появляется мужчина, который становится тебе отцом. У Вероники именно так и произошло — когда её было одиннадцать мама вышла замуж, и спустя некоторое время она начала называть ее мужа «папа». К сожалению или к счастью, полковник Радов из её жизни не ушел, хоть и стал появляться в ней с каждым годом все реже.

— Товарищ Полковник, разрешите войти? — спросил мужчина, заглянув в кабинет.

— Ты можешь идти, Пшеницын, — ответил ему её биологический отец и тот быстро ретировал, оставив Веронику стоять на пороге. Она не сказала бы, что это было так трудно — сделать шаг и зайти в кабинет, но девушки понадобилось несколько секунд, чтобы подготовиться. В последний раз, насколько она помнила, она виделась с отцом около года назад летом, когда они случайно столкнулись в продуктовом магазине. — Вероника, ты чего там стоишь, заходи!

— Привет, полковник, — кивнула девушка, наконец-то переступая порог кабинета. Внутри было немного душно. Вероника даже не помню, когда называла его в последний раз «папа», словно так и должно быть — она побочный элемент в его жизни, а он в её.

— Давно не виделись, прекрасно выглядишь, — улыбнулся полковник Радов, поднимаясь на ноги и подходя ближе. Вероника, словно истукан, остановилась посреди кабинета с другой стороны длинного стола. Почему-то в такие моменты она теряла всю свою уверенность и присущую её характеру постоянный сарказм. — Как мама? — спросил полковник, неловко обнимая дочь.

— Спасибо за лесть, у мамы все хорошо, — ответила девушка, легонько похлопав мужчину по широкой спине. — Ну что, пообщались, увидимся через год, — усмехнулась, делая шаг назад.

— Так быстро? — удивленно спросил Сан Саныч, его темные брови взлетели к линии таких же темных волос с проседью.

— А когда это наши встречи длились больше, чем пару минут? — спросила Вероника с нотками сарказма в голосе, в глубине души радуясь, что её эмоциональное состояние вернулось в норму.

— Вероника, — недовольно произнес мужчина, будто она сказала какую-то несусветную чушь.

— Что? — развела руками Вероника. — Что ты еще от меня хочешь? Я уже выросла из того возраста, когда мне нужен был папа и сейчас не намерена закрывать гештальты детства, уж извини!

— Мы можем поговорить? — вздохнул полковник, потирая переносицу. — Есть серьезный разговор, — он прошел к своему столу и сел в кожаное кресло. Девушка осталась стоять, чем быстрее она покинет этот кабинет, тем быстрее окажется в собственной квартире, где примет душ и забудет о своем биологическом отце еще, как минимум, на год.

— Да, только быстро, — вздохнула она, складывая на груди руки. — У меня работа.

— Ах, я и забыл, что ты чистишь головы преступникам, — нахмурился мужчина, постукивая кончиком ручки по столешнице стола — кажется, кто-то нервничал. Ему явно нужна была её помощь, вот только вопрос — в чем?

— Если человек не желает работать врачом, полицейским или учителем за копейки, это еще не значит, что он преступник, — закатила глаза Вероника. Еще одна причина, по которой она ненавидела подобные встречи. После того, как девушка отказалась идти работать в органы, окончив Академию МВД, полковник закатил скандал и теперь при каждом удобном случае напоминает ей о своей точке зрения на этот счет.