Семейное древо - Екатерина Босс

Они ехали в полном молчании. В какие-то моменты обоим казалось, что вот-вот и его собеседник должен заговорить, но, никто так и не решился. Вероника никогда не была стеснительной женщиной, она всегда первой начинала разговор, стараясь вовлечь собеседника в беседу и узнать о нем как можно больше. С майором Воронцовым женщина чувствовала себя неуверенным подростком, который боится ляпнуть при взрослом дяде какую-то несусветную чушь. Ей это очень не нравилось. Олег, будучи неразговорчивым и скрытным мужчиной, старался поддерживать и развивать только те темы, которые были связаны с его непосредственной работой. Только с Сан Санычем он мог позволить себе снять верхний слой брони. С этой женщиной, которая, Воронцов не будет отрицать, была красива, умна и остроумна, он боялся даже говорить о работе. Ему казалось, будто своими кошачьими зелеными глазами она видит мужчину насквозь.

— Вы должны были рассказать о своих выводах насчет членов семьи убитого, — сглотнув все-таки начал разговор Воронцов. Они попали в пробку, а сидеть в угнетающей тишине еще минут сорок уже было выше его сил.

— С какого начнем? — тут же оживилась Вероника Александровна, улыбнувшись. Она повернула голову, чтобы встретиться с майором взглядом, но тот смотрел куда угодно — прямо на пробку, на свои руки на руле, на ноги, обтянутые темной джинсой — но только не на нее.

— Елена, — пожал он плечами, вспоминая первого человека, с которым им удалось поговорить.

Елена Толстых, высокая темноволосая женщина с карими глазами, которые не могли скрыть ее высокомерия. Её строгий костюм, прямоугольные очки в тонкой металлической оправе и поджатые тонкие губы — все показалось мужчине таким показательным и неестественным. Елена будто хотела показать не только своим поведением, но и видом, к какой семье она принадлежит и какой имеет статус.

— Женщина, которая всю жизнь пытается добиться от мужа хоть капли внимания. Знаете, она одна из тех жен, которые пытаются добиться идеала во всех сферах жизни — карьера, материнство, социальная принадлежность, муж. Проблема лишь в том, что за красивой картинкой, что видят окружающие, скрывается глубоко несчастная женщина, которая просто хочет быть любимой, — ответила Вероника и тяжело вздохнула. Она не имела права проявлять жалость, ведь, как бы нам не было трудно смотреть на боль другого человека, мы должна понимать, что он сам сделал этот выбор. А наша жизнь лишь череда этих выборов.

— Она могла убить свекра? — спросил Воронцов, ему было совершенно неинтересно слушать о неудавшейся личной жизни женщины, о которой он забудет спустя неделю, как раскроет дело.

— Ну, искать мотив — это Ваша работа, а не моя, — хмыкнула Вероника Александровна.

— Мне просто интересно Ваше мнение, — хмуро ответил майор, медленно двигаясь вперед, пробка не хотела рассасываться.

— Нет, она любила Марка Альбертовича, как отца, — покачала головой Вероника и на секунду задумалась. — Возможно, Елена детдомовская и убитый был для нее идеалом, примером настоящего мужчины.

— Хорошо, — кивнул Воронцов. — Дальше, Евгений.

— Евгений не заинтересован в том, чтобы брать на себя ответственность. В душе он все еще подросток, который уверен в том, что если будет падать, то внизу его будет ждать подушка из родительских любви, денег, помощи и поддержки. Будучи уже достаточно взрослым мужчиной, он не задумывается о том, что будет через неделю, месяц или год, — пожав плечами ответила женщина. Хоть она и посчитала Евгения Толстых добрым и заботливым человеком, но так или иначе от нее не могло ускользнуть то, что решение жениться не было поспешным или не обдуманным — это всего лишь была прихоть маленького мальчика, возможно, сделанная для того, чтобы доказать старшему брату и отцу, что он вырос.