Новая девушка - Харриет Уокер (2021)

Все в доме было подобрано таким образом, чтобы сразу же заявить о статусе его владельцев. Бронзовые ручки на синих шкафчиках на кухне и вьющиеся растения, свисающие с потолка, где они располагались в таких кашпо, которые раньше можно было найти только в домах немецких бабушек, и которые совсем недавно стали достоянием посвященной публики, совсем как биркенштоки[43]. Светлые доски пола, выложенные елочкой, и кремовый берберский ковер. Раньше Мэгги никогда не слыхала об этих моднючих коврах, и даже подпрыгнула перед экраном компьютера, когда увидела их цену — 3000 фунтов! В тот день она радостно ухмыльнулась, заметив, что на него попали крошки любимых рисовых печений Лайлы.

Оценивающе рассматривая простой кирпичный камин, врезанный в беленую стену, Мэгги вспомнила о всех тех цветах и приглашениях, которые она гордо разместила у задней стенки ее с Кэти съемной квартиры. Ей даже в голову не приходило, что камин — полезная в этом плане вещь.

Конечно, ей уже приходилось бывать в этих комнатах, а сейчас хотелось подробно осмотреть верхний этаж. Ведь, побывав в доме Марго несколько раз, Мэгги ограничивалась тем, что ела в столовой, болтала с хозяйкой на кухне, небрежно опершись на кухонную мебель, или сидела на диване с бокалом вина в руках. А вот наверху находилась святая святых Марго. И Мэгги всегда отчаянно хотелось проникнуть туда.

Взбираясь по крутым ступенькам, она рассматривала постеры, развешанные на стене. Малоизвестные фотографы, раннефламандская живопись, ретроспективы прошлых модных показов — все это было приобретено в европейских галереях, а не у заурядных лондонских антикваров. Мэгги мечтала о том времени, когда они с Тимом смогут наконец выработать общий взгляд на искусство, а потом будут хвастаться им перед гостями.

Спальня хозяев: кровать аккуратно застелена белыми простынями, а на прикроватных тумбочках книги и детские принадлежности — причем вещи Лайлы выдержаны в том же изысканном оттенке серого цвета что и спальня, который кое-где подчеркивался скандинавской сосной и белым лакированным деревом. Стены сан-узла украшали ползучие растения, по цвету подходящие к серо-зеленой плитке и к постироничной[44] (или это была уже постпостирония?) сантехнике цвета авокадо.

Когда Мэгги увидела все это идеально подобранное по цвету и форме изящество и сравнила его с грязноватой ванной, где они с Кэти принимали душ, окруженные заплесневелыми стенами, и где им приходилось постоянно протирать эти стены, чтобы плесень не распространилась еще дальше, ее охватила зависть. В съемных квартирах не бывает такой вещи, как удобный и чистый санузел. Мэгги уже давно мечтала о туалете, которым пользовались бы только члены ее семьи и ближайшие друзья.

Она почувствовала знакомое отвращение к себе самой, когда подумала о том, как среагируют окружающие, если узнают, что она завидует туалету Марго. Это будет даже не жалость. Зависть в принципе одна из наименее привлекательных человеческих черт, а зависть Мэгги, казалось, вообще не имела пределов. Дверь в ванную она закрыла, дуясь на саму себя. «А Марго чувствует себя так же, когда читает мои посты?» Иногда ей даже хотелось, чтобы противница открыто продемонстрировала свое недовольство ими, чтобы она наконец могла понять, что эти посты ее достали. Почему? Да потому что Мэгги даже по прошествии всех этих месяцев действительно продолжает ее доставать.

А Марго всегда лайкает ее посты — и противопоставить этому факту нечего.

А что, если эти посты показывают ее неудовлетворенность и разочарованность собственной жизнью? Что, если они демонстрируют ее раздражение тем, что что-то досталось кому-то другому, а не ей? Правда, для того, чтобы эта мысль пришла ей в голову, Мэгги пришлось порыскать по дому Марго. Ведь в соцсети она писала, сознавая, что это каким-то образом подействует на образ мысли читающих ее женщин и выведет их из зоны комфорта. Сейчас понимание этого еще больше испортило настроение Мэгги.