Новая девушка - Харриет Уокер (2021)

— В сегодняшнем номере у нас классная статья нового редактора Мэгги Бичер, о том, как обычная женщина может стать фешен-редактором, — объясняла Мофф собеседнику. — Отличная идея, ее собственная. Похоже, она здесь прекрасно приживется. Будет замещать Марго на время декретного отпуска.

С этими словами Мофф махнула рукой в сторону моего живота, в котором появилось ощущение тошноты, никак не связанное с беременностью.

Почему Мэгги не рассказала мне все честно? От расстройства и справедливого возмущения таким фарисейством у меня на глаза навернулись слезы. Какая подлость! Я превратилась в настоящую карикатуру на беременную: отставшую от жизни, недооцененную, подозрительную и вот теперь, ко всему прочему, публично оскорбленную.

Благодарю покорно! А ведь я привела Мэгги именно для того, чтобы избежать всего этого…

Вечером, рассказывая Нику, я рыдала.

— Похожа на идиотку, которая не знает ничего о том, что происходит в офисе… А спросить никого не могу, потому что примут за ненормальную бабу на сносях, желающую контролировать все и вся…

— Что полностью соответствует действительности, — усмехнулся Ник и погладил меня по руке.

— Соответствует, — согласилась я сквозь слезы. — Но только потому, что они сами сделали меня такой. Из-за всего этого я здорово зла на Мэгги.

— Не стоит, — пытался успокоить меня Ник. — Она не должна была врать — согласен. Но, может, решила, что если сама будет пробивать идею, другим она покажется немного чудной? Мофф тоже должна была сказать тебе об этом — вероятно, просто забыла…

Он был прав, но сам факт вранья со стороны Мэгги мучил меня весь вечер. Да, ее могли переполнять амбиции при мысли о том, какой пост ей предстоит занять, но к чему показная скромность? Сомневаюсь, что все это специально, чтобы разозлить или обмануть меня, хотя часть моего мозга, наименее склонная к толерантности, пыталась направить мои мысли именно в это русло. Приведя гормоны в порядок, я задумалась, не уделяю ли произошедшему слишком много внимания — например, Ника, казалось, совсем не волновало то, что его дизайнерские проекты передут другим на время отцовского отпуска.

Он уходит всего на три недели, и их двое в компании. Вопрос о том, что он вернется на свое место, уже давно решен. Кроме того, его с детства не учили, что доверять нельзя никому.

Впервые я пожалела, что работаю в индустрии, где большинство сотрудников — женщины.

Женщины и геи.

Когорта единомышленников, собравшихся для того, чтобы в пьяные бездетные годы дружить и веселиться в атмосфере, свободной от сексуального соперничества и нудных альфа-самцов, при этом сознательно или не-осознанно плетя заговоры против тех, кого они называли «производителями».

Винни вечно закатывала глаза, выслушивая рассказы о стервозности некоторых моих коллег. Она была умна, но совсем не остра на язык.

Если б она знала, о чем я сейчас думаю, то превратилась бы в разъяренную львицу.

Я представила подругу составляющей список причин, по которым Мэгги предала меня — а в том, что это предательство, я не сомневалась. Список был бы дополнен перечнем резонов, почему в долгосрочной перспективе это не имеет никакого значения.

Эта мысль меня успокоила, но и опечалила, потому что Винни была сейчас так далека. Взяв телефон, я открыла Фейсбук. Когда на экране появилась знакомая бело-синяя заставка, одновременно успокаивающая и раздражающая, я вновь почувствовала вину за то, что все еще не закрыла свой аккаунт, тогда как Ник сделал это уже давно. Никогда не постила в Фейсбуке ничего личного, но трезво оценивала, как редкие выходы в соцсеть влияют на настроение — я покидала ее смутно раздраженная сама собой и утомленная людьми, встреченными там.

Фейсбук учит презирать.