Когда умирает король - Элина Бакман (2021)

— Царство ему небесное, — произносит она. — Отец мой всегда добивался поставленных целей. Не то чтобы мы с ним были близки.

— К нам попали снимки довольно деликатного характера. Заранее прошу прощения, но мы должны знать, присутствуете ли на них вы, — говорит Ян, меняя тему. Он замечает, как Юлия делает глубокий вдох.

— Можете как-то прокомментировать это? — он не ходит вокруг да около и кидает фотографии на стол. Юлия колеблется, на ее лице читается неуверенность. Она наклоняется к снимкам и протягивает к одному из них руку, дабы рассмотреть получше. Осознав, что именно изображено на фото, Юлия невольно вздрагивает.

— Меня тут нет. Это сделано в Хартоле? Обои какие-то знакомые, — говорит Юлия и кладет снимок поверх остальных. — Бедные девочки.

— Да, — говорит Ян. — И где-то по земле ходят люди, которые делали подобное с этими девочками, — произносит он, буравя Юлию взглядом. Хочет посмотреть на ее реакцию. Можно ли спровоцировать женщину на эмоции? Ян пытается заставить Юлию сбросить маску и высказаться правдиво, выплеснуть бурлящую где-то в глубине ненависть.

— Похоже, фотографии довольно старые, — говорит женщина и откидывается на спинку стула. Слова даются ей с трудом. — Я не видела их раньше.

Ян пожимает плечами.

— Мне жаль, что не смогла ничем помочь, — говорит Юлия и допивает воду в стаканчике, дабы как-то потянуть время.

— Может, у вашего отца были недоброжелатели? — спрашивает Ян, терпеливо выждав эту паузу, и смотрит, как Юлия покусывает зубами край стаканчика.

— Я больше десяти лет не виделась с отцом, — отвечает она. — Пожалуй, для крошечной Хартолы он был птицей слишком высокого полета, однако не вижу причин, из-за которых его можно было бы так сильно ненавидеть, чтобы прямо пойти и убить.

— Ясно. Спасибо — и еще раз примите наши соболезнования, — произносит Ян, заканчивая разговор.

12 ИЮЛЯ, ПЯТНИЦА, ХАРТОЛА

Саану переполняет жажда деятельности. Она решает пропылесосить тетин дом и снова думает о Яне. От него после той ночи до сих пор не пришло ни словечка. Саана очищает от пыли дощатый пол за диваном и размышляет над тем, чтобы взять инициативу в свои руки. Можно же, например, отправить ему что-нибудь дурацкое. Бессмысленное сообщение типа «привет». А вдруг не надо? Вдруг мужчинам нужно дать возможность поохотиться? И если она будет держаться от Яна на расстоянии, то сможет узнать наверняка, нравится ему или нет.

Закончив пылесосить, Саана натягивает спортивные леггинсы для йоги и топ без рукавов. Она несколько раз выполняет «приветствие солнцу», впервые за очень долгое время, и сразу ощущает приятное потягивание в мышцах. После йоги она готовит черничный смузи и усаживается в кресле гостиной, чтобы с лупой просмотреть полученные от Ритвы Сярккя пленки. Снимки полны непередаваемого ретрошарма, но разобрать на них что-либо довольно сложно. Саана рассматривает фото 1989 года, сделанные в школе, церкви и на центральной улице Хартолы. Маленькая община под увеличительным стеклом. Сконцентрироваться оказывается сложно: в голову Сааны опять лезет Ян со своим «Я очень рад встрече. Доброй ночи». Она уже наизусть выучила эти слова, но продолжает перечитывать их снова и снова.

Если Ян захочет встретиться, он свяжется с ней, вероятнее всего, дня через три. Саана старается рассуждать здраво. Сообщение после трехдневного перерыва — это идеальное решение, когда нужно сохранить достоинство, но не выглядеть чрезмерно холодным. И нет ничего зазорного в том, что пока длятся эти три дня, Саана не находит себе места. Кстати, лучше бы найти — как-то занять себя, постоянно с чем-нибудь возиться. Если Ян вдруг позвонит, на самый распространенный вопрос Саана сможет непринужденно ответить что-то типа «Гуляю в лесу», «Готовлю ужин» или «Закончила медитировать». Не говорить же, в самом деле, что она тут бессовестно предается безделью, лежа на кроватке в тетином доме, поглощая лакричные конфетки или выщипывая брови.