Один за другим - Рут Уэйр (2022)

Тон резкий, неоправданно злой. Тон человека, который в ответ на свое повеление «прыгай» привык слышать «на какую высоту?». По сути, меня это не волнует — я даже предпочитаю людей, которые обозначают желания четко, а не улыбаются тебе всю неделю, а потом пишут гадкие подробные отзывы. В данном же случае решить проблему я не в силах — и подозреваю, что Еве это не понравится.

— Не знаю. — Я скрещиваю руки. — Простите. Обычно восстанавливают за день-два, точно не скажу.

— Вот черт!

Ева злится и не скрывает этого, хотя тут что-то еще. Судя по лицу, она очень нервничает и переживает — вряд ли подобные чувства вызвало отсутствие связи.

— Мне очень жаль, — повторяю. — Если бы я могла чем-то помочь… Проблемы с работой?

— С работой? — Ева резко выпрямляется, затем качает головой и издает короткий горький смешок. — Господи, нет. Все мои рабочие проблемы заключены в одном слове — Тофер. Нет, проблемы дома. Я… — Она вздыхает, приглаживает шелковистые светлые волосы. — Это, может, и ерунда, но в отъезде я по утрам звоню по «Скайпу» дочери, Рэдиссон. Наш маленький ритуал, понимаете? Мне приходится часто быть в разъездах, я провожу с ней не так уж много времени, и одно неизменно: за завтраком я всегда желаю Рэдиссон доброго утра. А сегодня не могу этого сделать и чувствую себя ужасно. Я сумела дозвониться до мужа, но, знаете, малыши не очень-то понимают телефоны. Рэдиссон всего полтора года, ей нужно видеть лицо.

— Понимаю, — мягко откликаюсь я. — Представляю, как вам тяжело от нее уезжать.

— Спасибо, — отрывисто бросает Ева.

Быстро моргает и отворачивается под предлогом налить кипятка из бойлера. Похоже, сердится на себя за проявление слабости. Теперь Ева вызывает у меня чуть больше симпатии. Под ледяным фасадом определенно скрывается живой человек.

Ева опускает чайный пакетик в кипяток и, не проронив ни единого слова, уходит в номер.

Следующими внизу появляются Тофер, Рик и Карл, примерно через полчаса, и при виде этой троицы у меня с души падает камень. Точнее — при виде Тофера. Выглядит он сонным и похмельным, зато живым и невредимым, а остальное уже не моя ответственность.

— В общем, гулял не ты один, — говорит Карл Тоферу. — Иниго приполз в номер под утро, часам к пяти.

— Господи, опять?! — закатывает глаза Тофер. — Чем только Ева думает?

Ева? Упоминание о ней меня задевает, сама не знаю почему. В конце концов, это не мое дело. Хотя неприятно слышать подобные намеки на фоне переживаний Евы из-за семьи. Неужели Тофер прав? Или просто мутит воду?

— Хештег «любительница мальчиков», — с ухмылкой выдает Карл.

Он берет со шведского стола теплый круассан и макает прямо в банку с золотистым абрикосовым вареньем, любовно приготовленным Дэнни. Отхватывает зубами большой кусок, продолжая улыбаться и роняя крошки.

— Хештег? — презрительно роняет Рик. На нем черная мериносовая водолазка, он будто сошел со страницы зимнего каталога элитной мужской одежды. — Любительница мальчиков? Кажется, я попал в студенческую общагу две тысячи пятого года.

Затем Рик поворачивается ко мне с подчеркнуто обворожительной улыбкой, от которой в уголках губ собираются морщинки:

— Я выпил бы эспрессо, Эрин. Если можно.

Ответный взгляд Карла полон испепеляющей ненависти, ее силу ощущаю даже я в другом конце столовой.

Вот вроде бы классическое свинство — более молодой, стройный и красивый мужчина высмеивает своего менее стильного коллегу. Однако у меня складывается впечатление, что Рика во фразе Карла возмущает выбор не слов, а темы для обсуждения. Удивительно, но Рик нравится мне все больше и больше. Его отношение к Еве — да и Миранде тоже — приятно отличается от злобного мальчишеского хихиканья Карла с Тофером.

— Ну что, готовы встать на лыжи? — раздается голос наверху лестницы.