Месяц за Рубиконом - Сергей Лукьяненко (2022)

– Приветствую на Трисгарде, Макс. Мы очень ждали разведчика-морфа. Все наши надежды связаны с тобой.

– Я буду стараться… – я запнулся, – выполнить свой долг и соответствовать профилю…

– Оставь, – буркнула комендант. – Не надо вести себя, как юная стража. Тошнит от громких фраз…

Она подошла к столу, потрепала Эми по голове. Спросила по-немецки:

– Все хорошо, девочка?

– Да, комендант! – восторженно глядя на нее, ответила Эми.

– Макс хороший?

– Очень! – выпалила Эми.

Лицо коменданта смягчилось.

– Тогда сделай и мне кофе, милая.

Она уселась напротив меня. Вздохнула, сказала по-русски:

– Я доверяю чутью этой маленькой жницы. Поэтому спрошу прямо – ты готов умереть?

Глава девятая

Я почти сразу понял, что Измененные на Земле и в Галактике совсем разные. Стражи, наверное, почти такими же остаются, но стражи изначально простые. Они солдаты. Старшие стражи посложнее, они меняются, вот на Ану хотя бы посмотреть, старшие это как наши сержанты или младшие офицеры. Учетчики, монахи, прочие работающие с техникой – совсем уж разные, многие походят на людей, пусть с прибабахом, но все-таки людей. По статусу они вроде капитанов и майоров в армии. Стратеги и тактики – это уже совсем круто, как генералы или главнокомандующие.

Хранители-коменданты – они где-то посередке. Подполковники или полковники. И они уж точно не проще и не глупее людей.

Интересно, разведчик-морф должен быть глупее или умнее среднего человека?

Я посмотрел в белые глаза коменданта и ответил:

– Нет, не готов. Никто не может быть готовым умереть.

Комендант неожиданно улыбнулась. Очень скупо, но все-таки.

– Правильный ответ. Нам дважды присылали морфов, оба раза ускоренно подготовленных. Оба отвечали, что готовы умереть, выполняя свой долг. Они и умерли.

Я ждал.

– Мне не надо, чтобы ты умер, – продолжила комендант. – У нас кризис. Потенциально очень серьезный, боюсь даже предположить, насколько. Я взяла на себя ответственность разрешить ситуацию, но время истекает. Ты – моя последняя попытка.

Она опустила руку, достала откуда-то из комбинезона (даже не заметил, что там был карман) изящную коробочку из золотистого металла и стекла. Что-то вроде громоздкой зажигалки… только в стеклянной части была не жидкость и не газ. Там копошились крошечные изумрудные жучки.

Я зачарованно смотрел на коменданта.

– Местная штучка, – пояснила комендант. – Ты знаешь, что все разумные существа имеют вредные привычки? У людей это алкоголь, табак, наркотики. У Прежних биогенные нейротропные стимуляторы. У Инсеков… не важно. Тэни разводят ароматических жучков.

Она щелкнула своей «зажигалкой». Мне показалось, что внутри стеклянного отсека повернулось какое-то колесико, зачерпнув одного жучка и отправив его внутрь металлической части.

– При страхе и боли они выделяют сложный альдегид. Никакого прямого влияния на организм, тем более наш. Но вещество работает на уровне структур продолговатого мозга, через обоняние. На нас тоже действует.

Комендант снова щелкнула устройством. Поднесла его к носу, глубоко вдохнула. На миг замерла.

Мне показалось, что я почувствовал слабый кисловатый запах.

– Одновременно бодрит и успокаивает, – заметила комендант. – Разумеется, это не одобряется.

– Жалко жучка, – сказал я.

Комендант снова щелкнула устройством, встряхнула его. Откуда-то вывалился крошечный изумрудный жучок, взмахнул крылышками и с жужжанием унесся под потолок.

– Он жив. В темном отсеке жучок получил разряд тока от пьезоэлемента и рефлекторно выпустил облачко газа. Местные хищники от него замирают в экстазе, жучок получает время удрать. Есть такие птички, они выслеживают скопления жучков, пугают их, слегка постукивая клювом… и радуются. Жучков они не едят.

– Какой интересный мир, – сказал я осторожно.