Месяц за Рубиконом - Сергей Лукьяненко (2022)

– Адъюнкт-профессор Нарсби, – представилась женщина. Она была помоложе, но тоже в годах.

– Профессор Морир, – назвался третий, самый молодой, лет, может, сорока. – Вы вряд ли обо мне слышали, действующий мастер, но позвольте уверить вас в моей компетенции. Большей частью я работал по закрытым программам правительства.

Я поздоровался с ними. Но смотрел сейчас не на них. И не на два десятка солдат, застывших у окон с автоматами в руках.

В самом конце салона, там, где гондола выступала вперед прозрачным пузырем, стояли Измененные.

Их было шестеро. Четыре стражи, две старшие стражи и локальный тактик в травянисто-зеленом комбинезоне.

Как же так, их ведь тринадцать! Разделились?

– Это наши… союзники, – поймав мой взгляд, сказал Морир с легкой запинкой. – Они вполне дружелюбны.

Стражи остались на месте, а локальный тактик, с копией сознания которого я говорил в Форту, подошел к нам.

Конечно же, локальный тактик сейчас не походил на того парнишку. Он был куда человекообразнее стражи, почти как хранители или жницы. Но все-таки слишком высокий, длиннорукий, с заостренным лицом и совершенно лысой головой. В сочетании с явной молодостью лысина смотрелась жутковато, будто локальный тактик болел чем-то страшным. Зато он выглядел мужчиной даже больше, чем в том образе, в котором я его впервые увидел.

– Меня зовут Ди, – сказал тактик. – При рождении звали Дилан, но мы утрачиваем имена вместе с первоначальным видом.

А я ведь даже не знал его имени…

Ди смотрел на меня испытующе, недоверчиво и не скрывая этого.

– Вы тот самый биохимик? – продолжал Ди.

– Простите, я не понимаю вас, – сказал я, виновато улыбаясь.

Локальный тактик заговорил со мной по-немецки!

– О, извините мою неловкость, – Ди мгновенно перешел на язык тэни. – Я представился, мое имя Дилан, но правильнее будет звать меня Ди. Я вроде как командир нашего маленького отряда…

Он помолчал.

– Нас было больше. Но не все оказались готовы восстать и прийти на помощь вашему народу. Трое воспротивились, трое погибли в бою с ними. Мы потеряли шестерых товарищей.

– Мои соболезнования, – пробормотал я. Шестерых? А где же еще один?

– Я говорю об этом лишь потому, – сказал Ди, – что вы должны отринуть предубеждения. Мы – союзники. Мы не одобряем то, что делают с вашим миром, и дорого заплатили за свое решение.

– Ценю ваш поступок, – искренне ответил я.

– Биохимия не является моей сферой деятельности, – продолжал Ди. – Но я быстро учусь. Я прочитал вашу статью, мне кажется, что в целом выводы верны.

Я повел головой, подтверждая его слова и благодаря за комплимент.

– Кристаллы, при их генерации, кодируют в себе эмоции и породивший их смысл. Даже эмоциональный выплеск очень ценен, и многие разумные виды способны его извлечь. Но для этого их развитие должно быть куда больше, чем у вас или у обычных обитателей моей планеты. Те, у кого воруют смыслы, никогда не могли получить их назад.

Ди подождал моей реакции, не дождался и улыбнулся:

– Догадываетесь, почему кристаллы сделаны такими? Чтобы их не могли похищать низшие существа. Извлечь смысл могут лишь продвинутые виды, идущие к возвышению. Низшие генерируют смыслы, более продвинутые могут получать удовольствие от чужих эмоций, но лишь Инсеки, Прежние и подобные им способны воспользоваться смыслом. Мы, прошедшие Изменение, не воспринимаем кристаллы ни на эмоциональном, ни на смысловом уровне.

– Зачем вы говорите это мне, Ди? – спросил я.

Ди вздохнул.

– Вы же понимаете, уважаемый Джагерд, что я не готов растворить бесценный кристалл в надежде на то, что ваш метод действует. Мы начали с экспериментов над обычными кристаллами, которые несложно достать.

– И? – осторожно спросил я.

– И тэни, и даже мы ощутили выплеск эмоций, – сказал Ди. – Это уже огромный шаг вперед, это прорыв! Хотя… он стоил нам товарища.