Третий судья спросил:

– Эта женщина работает на вас?

– Она работает со мной, – прозвучал ответ.

Первый судья, который точил своё перо, прочистил горло:

– Довольно шуток. Приступим к делу.

Фейра произнесла – четко и ясно:

– Название лекарства: «Териака», – её голос зазвенел в просторном зале, почти без акцента; она стала перечислять ингредиенты:

«Розмарин и шалфей, рута, мята, лаванда, аир, мускатный орех. Чеснок, корица и гвоздика. Белый уксус, камфара. А также полынь».

Валнетти вскочил в ярости, его трость с грохотом упала на пол.

– Это же «Уксус четырех разбойников!» – захлебывался он. – Должно быть ещё что-то! Она обязана перечислить все основные компоненты. Прочтите этот закон, Трибун!

Аннибал тоже встал.

– Кстати сказать, доктор Валнетти, в лечебных отварах всегда допускаются небольшие вариации. Правила гласят, что можно использовать различные или дополнительные ингредиенты, доза которых не превышает одной сотой. Прочтите этот пункт закона, Трибун.

– Итак, – обратился судья к Фейре, – в этой склянке есть ещё что-то?

Аннибал взглянул на бутылочку, стоявшую на судейском столе и отливавшую зеленым в том же луче света, который падал на Фейру. На дне бутылки виднелся небольшой осадок, лишь несколько крупинок праха. Аннибал затаил дыхание, затем облегченно выдохнул, услышав невозмутимый ответ Фейры:

– Там, конечно, есть остаточные ингредиенты и примеси, которые появляются в смесях во время приготовления. Но их доля составляет намного меньше одной сотой.

Валнетти ринулся вон из зала, с шумом захлопнув за собой дверь. Первый судья передал бумагу второму, который подписал её и передал третьему. Тот посмотрел на Фейру:

– За регистрацию лекарства нужно заплатить один дукат. Он у вас есть?

Аннибал стал шарить по карманам в поисках кошелька, но Фейра опередила его; она достала из-за корсажа монетку и положила её на стол, где та блеснула в лучах солнца.

Аннибал так и не узнал, откуда у неё эта монетка; это был один золотой дукат.

Эпилог

Константинополь

Три года спустя

В безлюдном приделе дворца Топкапы доктор Хаджи Муса разглядывал ларец, который ему доставили.

Он знал, что ларец из Венеции, по печати с изображением льва и запаху мирта. В Республике, как ему было известно, строго соблюдались правила дезинфекции посылок.

Всё же, желая обезопасить себя, доктор позвал слугу, чтобы тот открыл ларец, и велел евнуху нести посылку крайне осторожно – и подальше от покоев султана. Венецианцы иногда присылали свои «дары»: ларец с порохом и запалом, который взрывался, когда его открывали, или ядовитых змей, или даже скорпионов. Был полдень, и дворец мерцал в знойном мареве. Евнух принёс ларец в Сад лилий, где играли фонтаны, было тенисто и прохладно.

Там он опустил ларец на пол, открыл его и осторожно отложил крышку. Воцарилась мёртвая тишина, Хаджи Муса слышал только плеск воды в фонтанах.

– Что же там? – спросил врач, стоя на безопасном расстоянии.

Евнух был озадачен.

– Кости, – ответил он.

Доктор подошёл ближе и заглянул в ларец. Он отпустил слугу и сам развернул кости, встав на колени в своем красном халате. Это был скелет молодого мужчины, каждая косточка старательно пронумерована и внесена в список, каждая обернута в пергамент. Каждая кость была на месте, все двести с лишним, от каждой фаланги пальцев ноги и каждого позвонка на спине – до самого черепа. Такую работу мог проделать только врач.