– Мам, так я одной ногой здесь, другой там, – крикнул мальчик, хлопнув дверью.

Сашка за десять минут домчал до Таси. Осторожно подошел к двери, прислушался и постучал. Галка открыла дверь и уставилась на мальчишку.

– Тебя чего принесло? Что дома не сидится, лучше бы помог собраться матери.

– Я вообще-то за Зинкой прибежал. Мы ж не знаем, собираться или нет.

– А Зина ушла часа полтора-два назад. Так что давай иди. Сейчас сюда немцев наедет.

– Да нет ее. Я только из дома. Мама переживает же.

Девушки переглянулись.

– Странно, мы ее отправили домой собираться. Она не то что побежала, а полетела, когда мы сообщили, что дядю Борю освободят.

– Так, Тасенька, давай закругляйся и на чердак иди. А я с Сашкой пойду. У меня и документы имеются. Может, она кого по дороге встретила? Пойдем, Сашка.

Галка с Сашей пошли по сокращенному пути. Проходя мимо дровников, Галя увидела туфель возле одного из них. «Точно такие туфли были на Зине», – подумала про себя Галина, и сердце заныло от какого-то дурного предчувствия. Дверь в дровник была открыта и болталась туда-сюда под воздействием небольшого ветерка, нервируя своим скрипом. Сашка быстрым шагом шел впереди. Галка довела его почти до дома.

– Галь, что маме сказать? Где мне ее искать? – Санька как-то жалобно на нее посмотрел, чувствуя свою вину, что вовремя не явился домой.

– Саш, скажи маме, что Зина осталась у нас. Что так нужно, она присоединится к вам позже. Мы с Таськой ее обязательно найдем. Все, давай беги. Сашка, карауль машину. Как только увидите, быстро садитесь назад. Ты на пол ложись, а маму на сиденье. Укроетесь и как мышки сидите. Позже дядю Борю заберем. Немца не бойтесь. Давай дуй, маму успокой!

– Галка, а Зинку точно найдете?

– Точно, точно, иди уже!

Галка, сломя голову, понеслась к дровникам. Навстречу ей попался немецкий патруль. Проверив документы, задерживать не стали. Галя подбежала к дровнику, взяв в руки туфель. С трясущимися руками она вошла в сарайчик. Она не могла поверить, что это ее подруга. Зина лежала вся в крови. Платье было все разорвано, губы распухшие, тело, лицо и грудь были все в синяках и кровоподтеках. Зина не подавала признаков жизни. Галка, сдерживая слезы, наклонилась, чтобы проверить пульс, который уже не прощупывался.

Девушка, что есть сил, бежала к дому Таисии, слезы душили ее. Возле дома Галина заметила машину. Эрих стоял рядом и нервно оглядывался по сторонам в ее ожидании. «Неужели он такой, как все немцы?» – подумала Галя. «А правильно ли я сделала, что доверила ему жизнь дорогих мне людей?» – стала мучиться вопросами Галя. Эрих заметил ее. Она стояла заплаканная и какая-то безучастная ко всему.

– Галя, ты где была? Что с тобой?

– Где я была? – в сердцах закричала Галка. – Пойдем, пойдем! Я покажу тебе, где я была!

Немец был в смятении. Она просто, как танк, тащила его за руку. Такая маленькая, худенькая, заплаканная и сильная. Она рывком открыла дровник.

– Вот! Вот где я была! Эрих, скажи, как это возможно? Это же бесчеловечно! Это моя подруга! Это как сестра, понимаешь?

Зрелище было очень мерзким. Эриху уже доводилось видеть женщин после насилия немецкими солдатами. Он не понимал этих мужчин. Он, как и Галя, не понимал смысла этих действий.

– Галя, дорогая, мне стыдно за деяния моих соотечественников. Галя, я противник насилия. Успокойся. Назад уже ничего не вернуть. Успокойся, родная!

Немец обнял девушку и сильно прижал к себе. Галя успокоилась.

– Эрих, ее надо похоронить, – тихо произнесла Галка.

– Галя, сегодня мы не сможем это сделать. Во-первых – время, во-вторых – ни к чему лишние подозрения. Тем более сейчас. Там полный дом офицеров. Я убедил Кенинга отпустить водителя и сам по первому зову отвезу его домой. Мне надо быть у дома, чтобы контролировать обстановку. Сейчас мы узнаем, чей это сарай. Закроем его, а завтра я похороню эту девушку рядом с бабушкой Таисии.