Когда виноваты звезды - Настасья Карпинская (2018)

Обернулась, Виктор стоял на том же месте, подошла и встала напротив него, сбросила с себя халат и сорочку. Дальше не осмелилась. Он не двигался, только сильнее сжимал рукой плеть, так что костяшки пальцев белели. Набрав воздуха в легкие, опустилась на колени перед ним. Слышала, как он тяжело выдохнул.

— Да твою ж…! Плеть отлетела в стену и с грохотом упала на пол. Я вздрогнула. Подняла взгляд. Виктор опустил голову, прикрыв глаза, слово ему больно. Взяла его руку, проведя щекой по его пальцам, поднесла к губам. Прикоснулась легким поцелуем. Виктор схватил меня за плечи, резко подняв на ноги, встряхнул как тряпичную куклу.

— Какого черта ты делаешь? Отвечай! Какого черта!? — он разразился проклятиями. Резко отпустил мои плечи, от неожиданности я потеряла равновесие и влетела спиной в стену, от чего висевшая фотография на стене упала на пол и осколки стекла разлетелись по полу.

— Что ты со мной делаешь? Твою ж мать! — кулак Виктора впечатался в стену рядом со мной.

— Я люблю тебя… — сказала на одном дыхании и замерла, забыла, как дышать. Виктор на секунду замер вместе со мной. А потом снова удар в стену и еще один, на третьей раз я схватила его за руку. Костяшки пальцев были разбиты в кровь. Боялась ли я, что он ударит меня? Нет, не боялась. Смотрела в его глаза и не видела в них больше той жестокости, только непонимание.

— Люблю… — подула, как ребенку на разбитую руку. Виктор выдернул свою руку и сильнее прижал меня к стене.

— Дура! — Виктор почти рычит.

— Знаю! — и больше не успеваю ничего сказать, он впивается в мои губы, и я забываю, как дышать, с этого момента он становится моим кислородом. Виктор подхватывает меня за бедра, вынуждая обхватить его ногами. Цепляюсь за его плечи и шею, чтоб удержаться. Не разрывая поцелуй, несет меня наверх.

Глава 32

Утром просыпаюсь от головной боли, на часах 5 утра, встаю, выпиваю таблетку, ложусь снова в кровать и осознаю, что я не один. Картинки вчерашнего проносятся перед глазами с бешеной скоростью. Твою ж мать! Марина. Немного стянув с девушки одеяло, вижу синяки на бедрах, шее, запястьях. Черт! Откидываюсь на подушки, спина неприятно саднит, если меня не подводят ощущения, то спину она мне не просто поцарапала, она ее конкретно изодрала. При одной мысли о ее коготках, в паху приятно заныло. Черт! Марина поворачивается ко мне, приподнимается, смотрит в упор, определенно замечая сожаление в моих глазах.

— Марин…

— Заткнись.

— Это ты мне? — я искренне удивлен ее напором.

— А тут ещё кто — то есть?

— Дерзишь?

— Накажешь? — ни намека на улыбку.

— Марин…

— Заткнись. Не смей об этом жалеть. Я знаю все, что ты мне сейчас скажешь, это написано на твоем лице. Скажешь о том, что не держишь, не имеешь претензий и бла-бла-бла. Не хочу это слышать. Ночью я видела в тебе совершенно другое, и да, я не жалею, ни об одном своем слове — она переводит взгляд на часы — У нас в запасе два часа и я уйду, заберу уже собранные чемоданы и уеду, все как ты и просил. И, это не потому, что я так хочу. Я это сделаю потому, что ты этого хочешь. Ты сомневаешься во всем, что касается происходящего, а я не умею давить на людей, ставить перед фактом и прочее. Реши все сам.

Высказалась и продолжает смотреть на меня своими большими наивными омутами, ожидая ответа. И что я должен ей сказать? Да я связать слова в предложения с трудом смогу, видя ее обнаженную грудь, практически перед своим носом.

— Все сказала? Замечательно. Отшлепать бы тебя за то, что устроила.

— У тебя был шанс вчера, и ты его упустил — смотрю на нее, а у самого расползается улыбка на лице. Она же на самом деле не боится.

— Ты сказала, у меня есть ещё два часа, можем наверстать упущенное — подминаю ее под себя, нависая сверху.

— Накажешь? — тянется к тумбочке, протягивает мне мой ремень.

Отбираю ремень.

— Ты сегодня, очень смелая, до глупости.