— В общем, им было выдано задание сварить зелье, ускоряющее регенерацию. Название не знаю, это проходят на пятом курсе, но суть в том, что подобное зелье работает как исцеляющая бомба. Флакон бросаешь на землю, он разбивается и, контактируя с воздухом, распыляется целебным газом. Радиус поражения — около десяти-пятнадцати шагов. Свойство — усиливает регенерацию всех больных в зоне поражения. Говорят, одно из новейших изобретений, очень востребовано на войне.

— Ничего себе, — присвистнула я. — Я о таком и не слышала!

— То-то же! — довольно усмехнулась соседка. — Не только Королевской Академии есть чем похвалиться.

Я улыбнулась, признавая слова Элиджи. Тут и спорить глупо, факты налицо.

— И что же случилось дальше?

— О! — глаза у соседки зажглись огнем предвкушения. — А дальше… наши товарищи придумали шалость. Вместо зелья массовой регенерации они сварили веселящее зелье… и тут же использовали его по назначению…

Я чуть не сползла с соседской кровати, давясь от смеха. Но Элли, словно желая меня добить, продолжила свой рассказ:

— Как ты знаешь, действия при использовании зелий схожи — нужно разбить бутыль о пол — поэтому преподаватель и остальные лернанты ничего не поняли, пока не начали выплясывать иерхонскую джигу прямо на столах! А некоторые сопровождали свое выступление задорными песнями!

Представив круглого мужчину, которого встретила тогда у секретаря, танцующим на преподавательском столе, я зашлась новой волной смеха. Даже начала икать. Вот уж шалость так шалость!

С трудом поборов поток веселья, смахнула слезы из глаз и уточнила:

— А как же сами Фар и его подельник? Их же тоже должно было зацепить?

— Приняли антидот. Но и это не все…

Я даже икать перестала от удивления. Что можно было сделать еще?

— Они… подожди-подожди… — Элли все еще сотрясалась от беззвучного смеха. — Они записали происходящее на визуал-шар и пустили трансляцию по всем аудиториям!

Меня скрутил новый приступ смеха. Ну дают! Такую бы изобретательность да в нужное русло!

— Кажется, теперь я поняла, почему они тогда сбежали от преподавателя… — после нескольких успокаивающих вдохов заметила я.

— Не думаю, — хитро прищурилась Элли.

Я хотела снова возразить, поэтому рассказала соседке про то, как Фар меня снес в том злосчастном коридоре. Но Элли лишь покачала головой.

— Ты знаешь не все. Они бежали не от наказания за провинность.

— Но отчего же? — нетерпеливо перебила соседку.

— От гнева преподавателя, конечно. Но не столько за саму шалость, сколько за уничтожение единственной улики.

На мой молчаливый вопрос Элли ответила:

— Флакон. Они уничтожили осколки флакона с остатками зелья, которые Магистр Зельеварения принес секретарю в качестве улики.

— Оу! — только и оставалось произнести мне. — Смело. Но… ведь были свидетели… Зачем улика?

— Дело в том, что Фар не обычный лернант, — заметила Элли, снова разжевывая для меня очевидные вещи. — Он — племянник королевы.

— Оу… — вот тут до меня начал доходить смысл слов Фара, оброненных в беседке. Он действительно мог делать, что пожелает… Это многое объясняет в его заносчивом поведении.

Драгхл! Уж лучше б был сыном министра какого, как Дориан. Но кровное родство с королевской четой…

Жарх, я попала!

Элиджи даже не знала, какую бурю в моей груди разбудила своим рассказом. Смеяться больше не хотелось от слова совсем. Вздохнув, я подошла к притворявшемуся спящим кучину и тронула дверцу. Мохнатик тут же отреагировал, с головой выдав себя.

— Муау?

— Ага, муау, — ответила ему, открыв решетку. — Выходи. Надеюсь, ты не станешь причиной моего исключения.

— Муау! — ответил кучин, вздернув нос.

— Боги, до чего я докатилась! — сказала с грустью и упала на свою кровать. — Разговариваю с кучином! И при этом надеюсь, что он меня понимает…