Лёд твоих глаз - Алекса Вулф (2020)

— Это ваше личное дело, лернант, но я все же дам вам один совет. Любите себя и не позволяйте парням обманывать вас. Жизнь долгая, вы еще встретите много разных мужчин, но не давайте им разгадать вас. Не будьте раскрытой книгой, доступной к прочтению каждому, благосклонно посмотревшему в вашу сторону. Будьте той редкой книгой, за которой охотятся, которую с жадностью высматривают на полках, которую ценят и берегут пуще зеницы ока.

Я кивнула, чувствуя как помимо воли в глазах появились слезы. Сложно было не понять аналогии, что магистр преподнесла под видом книги. Драгхл побери, а ведь я ничего не сделала! Но тогда почему так… больно?

Потом Валлира ушла, оставив меня дожидаться своей очереди. И я стояла, рассматривая уже на века запечатленную в памяти табличку с именем ректора. Я была готова считать каждую микротрещинку на металлической поверхности — что угодно, лишь бы не думать о том, что в данный момент происходило за дверью.

Кажется, у меня все же получилось ненадолго отрешиться от реальности, вот только мысли все равно были совсем не те, какие хотелось бы. Потому что я снова и снова возвращалась к нашему поцелую с Фаром. И никак не могла понять, что же, драгхл побери, на него нашло.

Неожиданно распахнулась дверь, явив мне дракона во всей красе. Он скользнул по моему лицу равнодушным взглядом и буркнул:

— Иди, твоя очередь.

«Жарх!» — подумала я, заходя в знакомый до боли кабинет.

Рамир сидел за своим столом. В этот раз он не читал, не перебирал бумаги и ничего не подписывал. Мужчина просто смотрел на меня, а в глазах его не было ни капли сочувствия, ни тени уважения. Драгхл! А ведь совсем недавно я была уверена в том, что он на моей стороне. После той знаменательной подставы от Фара…

— Садитесь, лернант. Чем раньше начнем, тем быстрее избавим друг друга от обременяющего общества.

Слова ректора окончательно убили мою надежду на сочувствие мужчины. Что же такого рассказали ему Фар и магистр Эммер, что теперь ректор на меня так смотрит?

— Ну что, готовы рассказать свою версию произошедшего на арене? — в голосе Рамира Онофрэ отчетливо прозвучал сарказм.

— Откуда начинать? — спросила холодно и бесстрастно, отрешившись от всех чувств. В конце концов, я не совершила ничего предосудительного. Ректор приподнял брови, показав свое удивление.

— С момента, когда вы пришли на тренировку.

Я кивнула и начала свой рассказ. С каждым словом уверенности в своей правоте становилось все больше. Когда я дошла до момента, когда Фар склонился надо мной, то невольно остановилась. Видеть в глазах ректора интерес и еще что-то странное, что не могла никак идентифицировать, — и говорить о прикосновении губ к губам — казалось чем-то преступным, неправильным. Я все молчала, а Рамир не торопил меня, словно самым важным было дать закончить мне самой, без потарапливаний с его стороны.

— А потом Фар… лернант Фартэрион Аригурийский… он… — я никак не могла озвучить вслух то, что уже многократно проигралось в моей голове. Ректор вздохнул и закончил за меня:

— А потом он вас поцеловал.

Я кивнула. От пронзительного взгляда Рамира Онофрэ мне было не по себе. Да и реакция его удивляла, словно он только сейчас услышал правду о том, что случилось. Что же сказал ему Фар? Наплевав на смущение, спросила ректора прямо:

— Я могу узнать, что вам сказал Фар… тэрион и магистр Эммер?

— Зачем? — глава Академии искренне удивился. Или же хотел, чтобы я так подумала. Поборов желание многозначительно закатить глаза, ответила:

— Потому что, судя по вашей реакции, вам рассказали либо не всю правду, либо вовсе ложь.

Рамир криво усмехнулся, сложил пальцы рук в замок и положил на них подбородок, оперевшись локтями о стол.

— Лернант Фартэрион отказался комментировать произошедшее. Он только сказал, что вы ни в чем не провинились. И если кто и заслуживает наказания, то только он.