Жена дракона - Галина Чередий (2020)

Ари издал нечто среднее между шипением и свистом, призванное, видимо, заставить всех сосредоточиться. Женщина напрягла уставшие от ослепительной белизны глаза. Впереди по правую руку виднелись множество сероватых провалов в вертикальной скале, бывших, судя по всему, теми самыми входами в жилые пещеры мантикоров. Из-за многих лет использования входов, стены и поверхность перед ними казались словно полированными и тускло отблескивали в лучах светила, как настоящий лед. Совершенство этой ослепительной белизны нарушало яркое большое красно-коричневое пятно цвета – издали большая группа замерших в напряженном ожидании мантикоров в обеих ипостасях напоминала огромную отметину ржавчины на белоснежном полотне.

Стоило им подойти поближе, и Карибе эти застывшие существа стали больше напоминать готовых к бегству оленей, на которых она охотилась в драконьем облике, а малыши, что в звериной форме будто только и ждали повода ринуться в бегство, больше всего походили на больших рыжих мохнатых бабочек. Чуть ближе, словно последняя отчаянная линия обороны, стояли мужчины и сверлили их тяжелыми, недружелюбными взглядами. Кариба подняла руку и, взмахнув, сказала:

– Привет! – Мужчины только вздрогнули и, казалось, напряглись еще больше.

В нее врезались злобные и испуганные взгляды, и она поежилась. Раэм, почувствовав ее дискомфорт, издал вроде бы негромкий рык, однако заставил завибрировать скальный монолит под их ногами.

Естественно, и без того напряженным мантикорам спокойствия это не добавило – они натянулись, как струны, но при этом несколько из них плавно переместились и встали лицом к сородичам, преграждая путь к драконам. Последовал короткий и резкий диалог на шипящем языке, больше похожий на демонстрацию угроз диких зверей, и мантикоры замерли, по-прежнему не двигаясь с места и сверля взглядами теперь уже друг друга.

Ари, не спуская с собственных соплеменников глаз, двигался с прежней скоростью вперед, указывая путь остальным.

Очень скоро они заметили впереди вырезанный прямо из основной скалы алтарь, который больше всего напоминал огромный плоский стол, покрытый резьбой и глубокими желобками. Знак Светлых находился в самом его центре и, не взбираясь на сам алтарь, до него было никак не достать. По крайней мере, мантикору или дракону в человеческой ипостаси.

Раэм внимательно осмотрел алтарь и повернулся к супруге.

– Думаешь, кровь мне следует отдавать в драконьей ипостаси? – спросил он.

– Думаю, это будет логично, – кивнула Кариба.

– Ну что ж, – усмехнулся мужчина и с бесшабашной улыбкой посмотрел в глаза жене: – Тогда тебе самой придется пустить мне кровь, жена моя. Обратившись, я не подпущу к себе никого, намеревающегося нанести рану – инстинкты не позволят. А самостоятельно драконы не ранят себя, любимая, ты же знаешь.

Да, Кариба это знала. Ни один дракон не стал бы наносить себе раны добровольно – это противоречило их животной натуре.

Она кивнула Раэму и обернулась к Ари и Киришу.

– Вам лучше уйти, – сказала она им, и мужчины без единого звука, пошли в сторону, а Раэм, глядя на нее не отрываясь, скинул с себя одежду.

Когда мантикор и воин-дракон отошли на достаточное расстояние, чтобы не взбесить дракона близостью к его паре, обнаженный мужчина опустился на колени и обхватил бедра Карибы. С низким первобытным стоном, превращающим внутренности женщины в жидкий огонь, Раэм уткнулся лицом в низ ее живота и втянул воздух. Затем воздух застрял в его легких, словно он пытался впитать каждую молекулу ее запаха. Кариба едва держалась, чтобы не всхлипывать от нахлынувших ощущений. По совершенному телу ее мужа пробежала дрожь, и она увидела, как первые аспидно-черные чешуйки прорвались сквозь его кожу вдоль позвоночника. Она сжалась, зная, сколь болезненна эта самая первая стадия превращения.

Но Раэм опять втянул полной грудью ее запах и поднял затуманенные истинным наслаждением глаза.