Жена дракона - Галина Чередий (2020)

– Позволь тебе сказать, драконица, что ты прекрасна в человеческом облике, но в облике дракона ты просто совершенство. Ослепительное совершенство! – восхищенно сказал Ари.

Драконица кивнула, а затем, развернувшись, разбежалась и взлетела.

– Куда это она? – спросил Ари у Мао.

– Охотиться. Черному дракону скоро будет нужна пища, и она не хочет, чтобы он сожрал нас.

Ари тяжело вздохнул. Когда же и его соплеменники смогут лететь, куда захотят!

Небо радостно встретило красную драконицу, воздушные потоки подхватили, нежно лаская, покрытую алой чешуей кожу. Полный первобытной радости рык удовлетворения полетом рвался из груди, и она не стала его сдерживать. Все внутри смеялось и пело, безумно наслаждаясь этим первым за долгие годы полетом. Как же она все-таки истосковалась по небу. Только сейчас, когда память и силы вернулись к ней почти полностью, она ощутила, как же ее дракону не хватало полета. Будто она и не жила эти годы.

С большим трудом Кариба пробилась в сознание ликующей драконицы и заставила вспомнить, зачем та поднялась в небо. Недовольно рокоча, она все же набрала скорость и полетела в сторону наполненного дичью леса. Зрение драконов в темноте позволяло видеть сияние тепла от живых тел. К тому же обоняние подсказывало, куда лететь, даже раньше слуха и зрения. Одна беда – драконы не могли летать так же бесшумно, как получалось у мантикоров. Их огромные кожистые крылья, сколько не прикладывай усилий, все равно издавали тихий шелест. А в мире, где есть такие воздушные хищники, этот звук сигнал тревоги для всего живого.

Поэтому, как не старалась Кариба подлететь тихо к стаду отдыхающих оленей, которых учуяла издалека, к тому моменту, когда она оказалась над ними, все животные пришли в хаотичное движение. В панике они метались, сталкивались, отвлекая ее внимание, мешая сосредоточиться на ком-то конкретном.

Многолетнее отсутствие практики сказывалось. Надо сказать, что многие родовитые драконы уже давно вообще отказались от привычки охотиться в драконьем облике, считая это пережитком прошлого и примитивной традицией, а для самок подобная охота была и вовсе табу и считалась дурным тоном. Так что сейчас Кариба внутри драконицы радовалась, что ее отец не запрещал ей ничего и сквозь пальцы смотрел на их с Лаэмином охотничьи вылазки.

Сумев наконец вычленить из паникующего стада животных крупного самца, охотница полностью сосредоточилась на нем, отсекая его от остального стада. Осознав, что стал единственной мишенью, сильный самец метнулся в сторону самых густых деревьев. Понимая, что упускает добычу, Кариба обрушилась на спину оленя, неся ему мгновенную смерть, но при этом она не заметила сгоряча, как разорвала кожистую перепонку правого крыла о торчащие сухие ветки. Боль пришла лишь через несколько минут после осознания, что жертва уже мертва, кровь обильно лилась по крылу, раздражая своим запахом. Успокоившись, она подхватила оленью тушу и поднялась в воздух, тяжело припадая в полете на правую сторону. С непривычки туша оленя казалась слишком тяжелой и то и дело тянула ее к земле. К тому времени, когда она увидела костер, силы были уже почти на исходе.

Услышав шум ее крыльев, оба мантикора и Нарими напряженными взглядами уставились на подлетающую Карибу. Она сбросила тушу им под ноги, и усталые и раненные крылья отказались ей держать – драконица кубарем покатилась по поляне и замерла неподалеку от лежащего без сознания Раэма.

Мантикоры и девочка тут же бросились к ней.

– О, Светлые, что же за беда! – воскликнул обеспокоенный Мао.

– Кариба, Кариба, не покидай меня! – зарыдала Нарими, обхватывая огромную рогатую голову драконицы. – Я не хочу оставаться одна без тебя. Не бросай меня, ты же мне обещала!