Бедная Персефона - Mut-Em-Enet

— Была ж такая веселая, а тут смотрю приуныла.

— Немного устала просто, не беспокойся.

— Как же не беспокоиться, если у моей девочки такие глазки грустные, — он погладил меня по щеке, — а пошли-ка смоем твою печаль!

И, правда, теплая вода и ласковые прикосновения Страхова заглушили на сегодня мои сомнения и усыпили нахлынувшую печаль. Сейчас я была с тем, в чьих объятья предпочла бы умереть.

***

Утро субботы

Сквозь сон я услышала звуки бьющейся посуды. Ивана рядом не оказалось. Это он кухню что ли крушит? Завернувшись в простынь (вот привыкли мы спать совсем без одежды), я направилась на звук.

Ваня, присев, собирал осколки разбитых тарелок.

Я улыбнулась:

— На счастье!

— Ой, — он подпрыгнул от неожиданности, — ты уже встала, а я тут тебя хотел завтраком побаловать!

Я присела рядом и стала ему помогать собирать битую посуду:

— И что за побоище?

— Случайно, тарелка за тарелку зацепилась, и они дружно вывалились из шкафа!

— Ой, — я порезалась осколком.

— Что? — Ваня смотрел обеспокоено.

— Палец уколола сильно, — и, правда, начала сильно течь кровь.

— Господи, Алена, ну что ж ты так! — Страхов взял мою руку, — сейчас! Он ловко открыл шухлядку и достал вату, бинт и перекись. В мгновение ока моя ранка была обработана и перевязана. Я следила за его длинными пальцами и диву давалась, насколько они умелые. Просто на секунду очаровалась быстрыми манипуляциями моего мужчины.

— Так, раненый боец, быстро обратно в постель, я тут сам все уберу, а то с твоим счастьем… Иди! Доготовлю и все принесу!

— Поторопись! — кинула я напоследок.

— Быстро только кошки родятся — парировал он.

Я снова улеглась в постель. Ну и хорошо! Завтрак от любимого — это так романтично, но если не начинать утро с порезанного пальца.

Обещанный завтрак я получила не скоро, а ожидание того стоило. Я с удовольствием вдохнула аромат свежесваренного кофе и погрузилась в нирвану. Солнечный день, мой Иван и пленительные ароматы — что ж может быть лучше?!

А дальше была неспешная суббота с досужими спорами, уборкой и покупками на скорую руку, страстными объятиями и поцелуями украдкой. Такая тягуче-чувственная, что мне захотелось растянуть этот день на всю жизнь.

Из мечтательного забытья я вышла ближе к вечеру.

— Вань, что тебе погладить?

— В смысле? Погладь меня всего!

— В смысле — поутюжить из одежды, я тобой надо поосторожнее, а то заведешься и смотрины еще пропустим!

Он обнял меня сзади:

— Мы можем немного опоздать!

— Давай немного передохнем, чтобы потом ощущения были острее.

И я принялась за сборы. Сегодня мы должны выглядеть достойно, а не, вроде после бурного секса, как выглядим всегда.

В 19.10 мы входили в ресторан, при том Иван был явно разражен моими долгими сборами.

— Опаздываете молодежь, — Орея Степановна в красном длинном платье вышла нам на встречу, — понимаю, дело молодое, — подмигнула она.

— Ну и где виновник торжества? — Иван уже искал взглядом жениха.

— Ждет нас вон там, — она указала жестом, — с твоими родителями, Аленушка!

Мы подошли ближе. Мама накинулась на меня и просто сжала в объятиях, вроде не видела меня не неделю, а целую вечность.

— Я очень скучала, — она посмотрела мне в лицо, — ты похудела, но похорошела!

— Да, переезд Алене только на пользу, — сдержано заметил папа.

— Здравствуйте, — я увидела невысокого лысоватого мужчину с выразительными черными глазами, — я — Алена!

— Очень приятно, — глаза мужчины вспыхнули, — я — Сартик Дионисов! Я протянула руку для приветствия, но вместо того, чтобы пожать, он припал к ней губами.

Честно, не ожидала такого жеста и чуть не одернула руку.

— Добрый вечер, — голос Страхова звучал очень грозно, — значит уже все в сборе?

Похоже Сартик в некоторой мере побаивался Ивана и кротко ответил своим бархатным голосом: