Неудачница - Анастасия Медведева (2016)

— У меня есть идея получше, — на губах Лины появилась странная улыбка, а в глазах зажегся азарт.

— Прежде чем поделишься со мной… — я остановила её взмахом руки, отчего фея искренне удивилась, — Скажи, почему ему нельзя было пить?

И в самом деле, все мои проблемы начались с того самого наказа Лины — не давать Глебу Самойловичу употреблять алкоголь. Если бы не тот серьёз, с которым были сказаны её слова, быть может, всё сложилось бы иначе. И, прежде, чем нырять в очередную её авантюру с головой, я должна была понять, из-за чего так рисковала?

— Я не могу, Мила, — лицо феи мгновенно стало серьёзным, — Не потому что не хочу. А потому что это… — она замялась, явно подыскивая слова, — Это его личная проблема. Я просто знаю, что ему нельзя. Тем более — рядом с тобой.

— Почему? — нахмурилась я.

Но Лина только поджала губы и коротко качнула головой, отчего я поняла — суть не в моей «привлекательности» для шефа, а в чём-то ином. Возможно даже… в чем-то более неприятном, чем я могу себе представить.

— Но немного ему можно? — уточняю на всякий случай.

Моя категоричность в прошлый раз сыграла со мной злую шутку.

— Немного можно. Он знает меру… обычно, — уточнила фея, а затем в её глазах снова заблестел азарт, — Ну, так, как насчёт проучить одного, забывшего совесть, сына гендиректора?..

Стою у плиты, тихо напевая мотивчик себе под нос. Настроение приподнятое. Вообще всё хорошо.

Лина уехала где-то полчаса назад, поскольку время обеда закончилось, и ей пришлось вернуться в компанию — её-то никто от рабочего дня не освобождал. Она успела приготовить рыбу, наказав мне сделать гарнир и самой плотно покушать, а прежде, чем покинула квартиру Глеба, забежала в кабинет шефа и предупредила, что отправит человека за моими вещами вечером…

Как мы обе и рассчитывали, реакции на это не последовало, — вряд ли Глеб Самойлович вообще думал о том, что моим ногам может стать холодно.

Он же не мерзнет!..

В общем, хорошее у меня настроение! Стою, медленно помешивая стручки фасоли, что сейчас поджаривались мною на сковородке с оливковым маслом и морской солью… и тихонько пою песню «Fever» в версии Роуз Макгоуэн… Вообще — петь люблю. Делаю это часто и везде, вот только на работе в эти два месяца было не до вокала, потому ни шеф, ни мои коллеги с четырнадцатого этажа об этой моей особенности не знали.

Знала Ленка, но…

Думать о подруге не хотелось совсем, более того — не хотелось даже анализировать её поступки, потому я быстро переключилась на позитивные мысли о моем теперешнем положении. Да, я связана контрактом с человеком, полагающим, что мир должен крутиться по мановению его руки, но также — я трудоустроена на высокооплачиваемой (а Лина предупредила меня об этом бонусе) работе на целый квартал вперёд без возможности увольнения (об этом Лина меня тоже предупредила). Так что всё в моих руках! Если справлюсь с работой за эти три месяца и стану незаменимой помощницей для Глеба, то там уже можно будет потребовать изменения контракта и избавить себя от постыдной должности его домработницы. Хотя, не очень-то она и постыдная, если учитывать, сколько он платит своей прислуге (и об этом Лина сообщила мне — да-да, моя фея прям гонец добрых вестей!).

Кажется, фасоль уже почти готова. Глеб не выходил в эту часть апартаментов, но, судя по звукам из конца коридора, он уже давно перебрался в комнату, переоборудованную в тренажерный зал и располагавшуюся напротив его рабочего места. Мы с феей только один раз удалялись с кухни — в гардеробную шефа, так что я могла сказать с точностью, что в тренажерке он уже больше часа.

Кажется, девочки из бухгалтерии не наврали, когда сказали по большому секрету и абсолютно всем, что у сына гендиректора идеальное тело. Я даже кое-как поборола желание прокрасться и подсмотреть за ним в щелочку, чтобы убедиться, так сказать, воочию…