Три дня до любви - Ольга БрусниГина (2020)

Опасный маневр — обход длинной фуры, грузовика, еще какой-то таратайки-черепахи, но только поздно. Тесный поток навсегда оторвал их от объекта.

Ник матюгнулся, ударяя руками по рулю.

Однако, Ром вместо осуждения, равнодушно произнес:

— Да, и хрен с ним! Пусть сваливают!

— Провал! Чего в донесении объяснять будем?

— Расплачься! Гляди, только у меня платочка носового с собой нет, слезы тебе утирать.

— Ты не понимаешь!

— Отчего же. Думаешь, я не вижу, что ты слишком усердно выслуживаешься. До меня слухи дошли, что ты занять место Михаила стараешься.

— Если и так!

— Ты стукачок. Можешь не отрицать.

— Что же ты тогда душу- то мне свою наизнанку вывернул?

— На то и расчет был. Ночью ты больше часа клеветал на меня, закрывшись с Алевтиной наедине.

— Ты же в отключке был!

— Трезв, как стеклышко! Напугал водой водолаза!

Ник чуть не прострелил его взглядом. В автомобиле повисла настолько напряженная обстановка, что можно было запускать петарды.

Ром давно ожидал момента, когда увидит в лице соперника абсолютную ярость. По правде сказать, его кулаки давно чесались показать не только свое превосходство, но и навсегда поставить точку в их вечном споре.

— Может, выйдем, поговорим?

— Не будем откладывать! — зло, сжимая желваки, откликнулся Ник.

Сворачивая с дороги в сторону кукурузного поля, он оглянулся, на предмет случайных свидетелей.

В детстве Пашка Романов, нескладный, но верткий дрался часто и вовсе не потому, что слыл задирой, вовсе нет. В его тогда юной бурлящей крови каждый раз просыпалось необъяснимо дурманящее состояние, и сравнимое ни с каким прочим удовольствием. По этой причине спровоцировать его на кулачный бой было достаточно просто. За легкий толчок в спину, подножку или дразнилку — не раздумывая бил кулаком в лицо не только одноклассников, но и ребят постарше, выше его на голову, а то и вовсе превосходящим по силе. Благодаря своей упертости и странному отсутствию болевого эффекта, он побеждал в большинстве драк, из прочих он выбирался побитым, но не сломленным, поскольку находил способ поквитаться и всегда доводил свою миссию до логического конца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Кроме того памятного случая, когда банда отморозков подкараулила его на пустыре за школой. Четверо против одного! Началось с пустячной зацепки, переросшей вначале в словесную перепалку, а после в откровенный мордобой. Ром начал первым, самонадеянно полагая, что сможет дать отпор, но это его и подвело. Он падал и вставал, пропуская удар за ударом, потому что кулаки сыпались со всех сторон. Глаза заплыли, нос хлюпал от обилия крови, губа кровоточила и саднила, но свернув кулаки с новой силой, он пер вперед, пока снова не оказывался на земле. Тут его и настигли ноги соперников в ботинках с толстыми подошвами… Глаза он открыл уже в больнице, куда его доставили случайные свидетели.

— Ты чего замер? Испугался что ли? — сквозь зубы процедил Ник, толкая его в плечо.

— Лапы убери, а то втащу, — огрызнулся Ром, едва сдерживаясь.

Они отошли от машины и свернули в сторону поля. Со стороны это выглядело вполне мирно, как будто два туриста ищут место для справления естественной нужды.

По силе противники были почти равны, что разве Ром чуть шире в плечах и выше на пару сантиметров. По предыдущим спаррингам с Ником в форме уроков, он почти выучил все выпады, броски и атаки и знал к чему готовиться. Ник любил заигрываться, совершая много лишних движений, прыжков, сопровождаемых активной мимикой и обидными словами.

Вот, и сейчас, он то и дело подначивал и без того злого, как черт Рома, делая ударение на его умственной отсталости.

— У тебя и так башка отбита. Не боишься совсем дураком остаться?

— Барышни вперед, — прошипел Ром, останавливаясь. Не было причин тащиться дальше, метром больше, метром меньше.