Беременность от бывшего - Ксения Богда (2022)

– И что мне теперь делать, Потапов?

– Понять и простить, – растягивает губы в виноватой улыбке, – и дать шанс.

Вот и что делать?

– Когда тебе рожать? Это же уже считаные недели, и ты вот так просто хочешь вытурить меня из своего личного пространства?

Да, я была бы не против, но понимаю, что это будет эгоистично с моей стороны. Тем более я вижу, как Потапов стремится участвовать в нашей жизни и знать все.

Фыркаю.

– Что я такого смешного сказал? – Потапов бормочет с обидой в голосе.

– Да я не над тобой, Медведь, – отхожу от него и поворачиваюсь вокруг.

Комната не перегружена какими-то мелочами. Минимум мебели и ещё парочка фото возле телевизора. Чисто. И в этом весь Миша. Сколько мы знакомы, у него не было бардака, даже когда он впервые привёл меня к себе.

Наоборот, чистота в его холостяцкой квартире меня тогда сбила с толку и напугала. Я подумала, что у него кто-то есть, а я могу стать временным увлечением.

На эмоциях тогда сказала ему о своих догадках, а он только захохотал и признался, что он был готов к тому, что я приеду. А так, обычно, у него бывает и гора посуды, и валяются футболки.

Но тут я убеждаюсь, что Потапов умеет поддерживать порядок, даже если никого не ждет.

– Знаешь, ещё сегодня утром я была уверена, что не подпущу тебя к себе из-за пренебрежения. А теперь вот, не прошло и дня, я уже у тебя и спокойно смотрю на то, как ты собираешь вещи и собираешься переехать обратно ко мне.

Неторопливо подхожу к окну и опираюсь на подоконник. Стою лицом к комнате и все так же спокойно смотрю, как Миша выходит с небольшой сумкой.

– И почему ты решила, что я вами пренебрегаю? – сумка Миши падает к его ногам, а сам он грозно складывает руки на груди и недовольно сводит брови.

Закатываю глаза.

– Потому что ты не позвонил и не написал.

– Катен…

Поднимаю руки, предотвращая его объяснения.

– Миш, я услышала тебя. Тебе было нельзя, это было опасно. Я поэтому и смеюсь. Все так быстро меняется.

Миша подходит ко мне и проворачивает трюк, как и на кухне как-то утром.

Усаживает меня на подоконник. Теперь мы с ним на одном уровне. Глаза в глаза. В его карих — искренние искорки. Что же он видит в моих, остается только догадываться.

– Я не останусь дома, даже не мечтай, – ставит ладони по обе стороны от моих ног, пока я справляюсь с волнением от его близости.

Сцепляю пальцы и ощущаю, как ладони влажнеют. Сердце принимается отплясывать чечетку, а дыхание то ускоряется, то замедляется.

Миша переступает с ноги на ногу, не разрывая зрительного контакта. Обхватывает меня за щеку, прижимается лбом ко мне, прикрывает глаза.

– Катен, я не могу повернуть время вспять, но мы ведь можем дальше наладить все и не страдать от недостатка друг друга.

– Миш, тебя послушать, у тебя все так просто, – пытаюсь вырваться из захвата, но он только сильнее прижимается ко мне.

А мне нужно вдохнуть полной грудью, иначе его запах окончательно лишит воли.

– Так а что усложнять?

Хлопаю глазами. Он же не может говорить сейчас на полном серьезе?

– Потому что ты уже уходил.

Резкий выдох мажет по губам, и я вздрагиваю.

– Я помню, Катен. И я не могу прыгнуть в машину времени. Скорее всего, я бы повел себя тогда иначе, но я просто испугался за тебя. Я не хотел подвергать твою жизнь опасности.

– А ты уверен, что сейчас никакой опасности не будет?

Кивает.

– В той мере, какая была тогда, уже не будет. Мы решили вопрос, и я очень надеюсь, что Любимов долго теперь будет смотреть на небо в клеточку.

Напрягаюсь, когда до меня доходит, про кого Миша говорит.

– Подожди, – встречаемся взглядами, – ты сказал Любимов?

Миша смотрит на меня с непониманием во взгляде. Я же стараюсь дышать ровнее.

– Да, я сказал Любимов. А что такое?

– Георгий?