Обладание - Тасмина Перри (2018)

Глядя на его голую грудь и вялый пенис, я спросила себя, а что сказали бы полицейские, если бы увидели его сейчас. Словно прочтя мои мысли, он схватил в охапку остальные вещи и быстро оделся. Протерев ладонью стекло, он выглянул наружу.

– Самая подходящая ночь для поездки обратно в город, – пробормотал он.

Стоило ему приоткрыть дверь, как свирепый порыв ветра ворвался внутрь и потряс сарай до основания. Сердце подсказывало мне, что это – конец; что стоит нам выйти из хижины, как все изменится безвозвратно, причем в худшую сторону.

Снаружи было темно. Проливной дождь швырнул мне в лицо пригоршню брызг, когда мы побежали по пляжу обратно в дом. Несколько раз я едва не упала, каблуки моих туфель скользили на мокрой гальке, но каждый раз мне удавалось сохранить равновесие и выпрямиться.

Дом стонал и вздрагивал, когда мы ворвались внутрь. Мои волосы прилипли к щекам, а мокрые джинсы неприятно холодили кожу, но времени на то, чтобы обсушиться, у нас не было. Мартин запер Дорси-Хаус, и мы забрались в «Астон Мартин»; мое промокшее насквозь пальто хлюпнуло на сиденье из светлой кожи. Он включил фары, отбросившие призрачные круги света на фронтон здания. Уголки моих губ приподнялись – дом словно прощался с нами, недоумевая и сожалея. Что-то подсказывало мне, что я больше не вернусь сюда, и потому мне хотелось навсегда запомнить его обветшалое величие.

Запустив двигатель, Мартин включил «дворники». Несмотря на мощь и инженерный гений, вложенный в создание автомобиля, они с трудом очистили два светлых полукруга на лобовом стекле.

– Может, нам стоит немного обождать? – предложила я, когда под колесами заскрежетал гравий.

– Дождь льет как из ведра вот уже целый час. С таким же успехом он может идти всю ночь, – ответил он.

Когда мы выехали из ворот, темнота накрыла нас с головой. Узкие и тонкие, как иглы, лучи света пронизывали угольно-черный мрак ночи и ненастья. Вокруг не было видно ни зги.

Напрягая зрение, я пыталась разглядеть рыбацкие лодки, которые видела раньше, надеясь, что все они благополучно пришвартованы и стоят на якоре. Условия для езды по суше казались просто ужасными, но в море наверняка было стократ хуже.

Мартин обеими руками вцепился в рулевое колесо, но машина шла ровно, не увеличивая скорость, и я спросила себя, чем это вызвано, плохой видимостью или нежеланием возвращаться обратно в город.

Впереди показались смутные очертания материка. Хотя до него оставалось чуть меньше мили, в последние несколько часов он представлялся мне невероятно далеким, словно бы частью другой вселенной. Мы уже подъезжали к боковому шоссе, в сущности, мощеному перешейку, и я увидела, как через него перехлестывают пока еще невысокие потоки грязной соленой воды.

– Глазам своим не верю, – выругался Мартин и притормозил, так что машина почти остановилась. Звук морских волн, плещущих в шины, не узнать было невозможно.

Я предпочла промолчать. Мартин утопил педаль газа в пол, но двигатель отозвался натужным ревом, напоминая нам о том, что это – спортивный автомобиль, а не полноприводный внедорожник.

– Мы не проедем, – пробормотал он, и я мельком подумала, а отважилась бы сама рискнуть автомобилем ценой в сто тысяч фунтов.

– И сколько это продлится? – спросила я, когда он начал сдавать «Астон Мартин» назад.

– Трудно сказать. Весной прилив продолжается час или два, но в сезон высокой воды точного ответа тебе не даст никто.

– Мы возвращаемся обратно в Дорси?

Он покачал головой.

– Нет. Здесь, чуть дальше по дороге, есть паб. Придется переждать непогоду там. К тому же местные лучше знают, когда дорога очистится.

Паб «Якорь», деревянно-кирпичную постройку, я приметила еще по пути сюда. Припарковавшись перед самым входом, мы вбежали внутрь и обнаружили, что в нем, как ни странно, почти пусто.