Тайна в его глазах - Эдуардо Сачери (2012)

Я взглянул на Сандоваля. Дело было сделано: подписанные показания и Гомес по уши в собственном дерьме. Кто-нибудь другой — да хоть я сам, зачем ходить далеко за примером? — уже воспользовался бы возможностью хоть немного отомстить. Например, сказать парню, что он только что спекся, как самый последний придурок, каковым и являлся. Но Сандоваль был выше этих соблазнов. Поэтому он ограничился тем, что тупо уставился на Гомеса, словно до него не дошел смысл его слов. Охранник слегка подтолкнул Гомеса к выходу. Щелкнул язычок замка закрывшейся за ними двери. Перес тоже вышел почти сразу, сославшись на следующее неотложное дело. Он все еще крутил с той защитницей?

Мы остались одни с Сандовалем, посмотрели друг на друга и промолчали. В конце концов я протянул ему руку:

— Спасибо.

— Не за что, — ответил он. Он был скромным типом, но все же не мог скрыть того, что был доволен тем, как все сложилось.

— Как это про… э-э-э… «одаренного природой нападавшего, с руками геркулесовой силы»? Ты откуда это взял?

— Внезапное вдохновение, — довольно засмеявшись, ответил Сандоваль.

— Я приглашаю тебя поужинать, — предложил я.

Сандоваль засомневался:

— Я тебе благодарен. Но мне кажется, что после всей этой нервотрепки я лучше пойду расслаблюсь один.

Я прекрасно понял, о чем он говорит, но сейчас мне не хватило сил сказать ему, чтобы он не ходил. Я вернулся в Секретариат и поручил одному из помощников отредактировать приказ о переводе Гомеса в Девото, отнести его на подпись овощу Фортуне и отправить в тюремную службу. Потом у нас будет еще достаточно времени, чтобы ввести судью в курс дела.

Сандоваль, горя желанием уйти, взял свой пиджак и попрощался легким жестом со всеми присутствующими. Перед этим он как следует заправил рубашку в брюки.

Я посмотрел на часы и решил дать ему два часа форы. Нет, пусть будет три. На всякий случай я взглянул на стопку дел, готовых к отправке в Генеральный Архив. К счастью, накопилось много шитья, чтобы Сандоваль мог не скучать.

22

На следующий день после допроса я поехал к Моралесу. Я не пошел к нему в банк и не стал звонить по телефону. Я собирался найти его на площади Онсе. Мне казалось, что все будет выглядеть достойно, если бедолага узнает о задержании именно в одном из закоулков, которые он сам себе выбрал, чтобы выследить своего единственного врага. И хотя ему до сих пор не повезло, он вот уже три с половиной года — я был в этом уверен — не останавливался в своих поисках. Мне казалось, что оповестить его именно там означало сделать его причастным к поимке.

Его обычный бар был пуст. Он был таким маленьким, что одного взгляда на витрины хватило, чтобы понять: Моралеса там не было. Я уже хотел было развернуться, но тут меня посетила идея. Я зашел в бар и подошел к кассе. Хозяин, высокий и полный мужчина, смотрел с выражением человека, уже успевшего все повидать на этом свете и которого уже ничем нельзя было удивить.

— Извините, дон. — Я приблизился, улыбаясь. Я всегда ощущал себя неудобно, заходя в магазины или заведения, в которых не собирался ничего покупать. — Я ищу парня, который часто здесь бывает… ближе к вечеру. Довольно бледный. Высокий такой, худой. С прямыми усиками.

Толстяк посмотрел на меня. Полагаю, чтобы содержать бар на Онсе, одной из самых необходимых способностей является умение мгновенно распознавать сумасшедших и воров. Видимо, он молча признал, что я не отношусь ни к одной из этих категорий, согласился сам с собой легким кивком и уперся взглядом в барную стойку, словно роясь в своей памяти.

— А… — вдруг сказал он, — знаю. Вы ищете Мертвого.