Я знаю - Кира Левина

— Маленькая моя, прости. Не плачь. Малыш, — парень отстранился и посмотрел мне в глаза. Прижал руку в куртке в районе живота. — Так ничего тебе не сказал. Я счастлив, слышишь, очень счастлив. А ты?

Я активно закивала головой, вовсю сдерживая потоп из глаз.

— Давид, Василиса и другие пусть… всё равно будут говорить, — вдруг взахлёб начала говорить я. — Но там, в ресторане, я и сама заметила. Мы с тобой совсем разные. Я такая же, как мои родители. Ты же видел моих родителей? Это люди, которые совсем не знают, что за блюдо такое это "велуте". И я такая же, понимаешь? — слёзы быстрыми ручейками побежали по щекам. И я не успела их вытирать. — Это сейчас я знаю. Я посмотрела в интернете.

— Я знаю, что мы с тобой разные. И мне это нравится. И мне очень понравились твои родители, — терпеливо ответил Давид. Вдруг напрягся: — Твоя мама думает, что я поступлю, как тот… другой отец.

Я не ответила и даже не кивнула. Всё и так было очевидно.

— Ладно, пойдём домой. Ещё дохера всего сделать и обсудить.

Домой. Давид назвал свою квартиру нашим домом. Я сглотнула.

В лифте я поняла, что меня снова безудержно клонит в сон.

Увидев это, Алиев усмехнулся:

— Это поэтому ты половину воскресенья проспала?

— Да, — улыбнулась я. — Теперь дневной сон по расписанию.

Парень рассмеялся. Но я всё равно уловила перемену в его настроении.

— Давид? — сняв куртку, всё же не удержалась я.

— Ась, скажи мне одну вещь, — парень не спешил раздеваться. — Тебя это всё грузит, потому что, не знаю, гормоны взыграли? Если да, то это понятно. Или ты об этом регулярно думаешь? Про то, что мы разные и не подходим друг другу.

— Я так не думаю, правда! Просто, когда об этом каждый второй говорит, невольно начинаешь переживать…

Алиев нечитаемо посмотрел на меня, засунув руки в карманы бомбера.

— Мне никто не говорит, — тихо проговорил он. — Но каждый первый на меня смотрит. И я вижу в их глазах: Алиев, дурак, с такой принцессой связался, она тебя бросит послезавтра. Мне страшно, но я всех нахер посылаю и иду дальше. Потому что верю в нас. Почему ты не веришь?

Я промолчала. Снова у меня не было ответа на этот вопрос. Снова влага собралась на ресницах. Да когда перестану я плакать? Бесит.

Давид, видимо, тоже увидел, что я собираюсь разрыдаться. Повернулся к двери.

— Я тебя только расстраиваю. Пройдусь, — в подтверждение своих слов нажал на ручку.

— Куда ты? — хрипло спросила я.

— Просто погуляю, — глухо сказал Давид. И добавил: — Я вернусь.

Хлопок входной двери.

Я заставилась себя разуться и умыться. Уставилась на себя в зеркало.

Вот что со мной не так? Почему я правда не могу расслабиться и разрешить себя до конца быть счастливой? Разве Давид хоть раз дал мне повод за нас переживать? Нет.

Когда мы вместе, всё идеально.

"Выпей чай".

Это было совсем недавно, но, кажется, в другой жизни.

Тогда я пила самый вкусный чай в своей жизни. Это я точно помню.

Я вышла из ванны, подошла к кухонным шкафчикам и быстро начала искать по полкам. Не этот, не этот. Вот он. В сердцах прижала картонную упаковку в груди.

Боже, да какая разница, кто что думает.

Кому-то этот чай покажется невкусным. Он слегка горький, терпкий, а выпавшие чаинки из ситечка, наверняка, прилипнут к языку или к нёбу, заставив отплёвываться, а затем и вовсе поставить этот чай на самую высокую и далёкую полку.

Но я не поставлю.

Да, горчит, но греет. Греет лучше всех на свете. Каркаде даже рядом не стоял.

Я бросилась к сумке, выуживая телефон. Мне нужно срочно позвонить и сказать это Давиду. И вовсе не про чай.

Гудок, второй, третий. Не поднял. И снова.

Села на диван, сжимая в руках трубку. Глаза слипались, и я разрешила себе прилечь.

Давид обязательно вернётся. Потому что он пообещал.