— В порядке? Правда?! — новый поток слёз исторгается из глаз ливнем.

— Да. Анализы в порядке.

— Это было глупо. Но для меня жизнь потеряла смысл и краски. Мне было страшно…

— Я знаю. Знаю… Прости, что оставил тебя.

Он упирается лбом в моё плечо и выдыхает короче. Эта серия тяжёлых вздохов, как одиночные выстрелы, пронзают сердце насквозь. Ему даже не нужно говорить о любви. Он купает меня в ней вместе с жаром дыхания.

— Я люблю тебя, Дэйв.

Мы целуемся так страстно, что тело начинает пылать и вот-вот загорится от возбуждения, охватившего каждую клеточку.

— Малыш, ты возбуждаешь меня. Я пиздец какой голодный… — рычит, подталкивая меня промежностью на свой каменный стояк. — Но я хочу тебя полной сил и сияющей от радости. Как только тебя выпишут, я затрахаю тебя. О да, я затрахаю тебя так, что ты будешь кончать, не переставая!

⁂

— Уверена, что хочешь этого?

Ласковые пальцы Дэвида поглаживают мою талию. Я внимательно прислушиваюсь к своим эмоциям и только потом согласно киваю.

— Да, Дэйв. Я уверена. Я хочу поговорить с ним. Поговорить с лже-отцом…

Я знаю, что Дэвид против этого разговора. В тёмных глазах любимого мужчины отображает огонёк решимости оградить меня от всего: от любой опасности или кривых взглядов. Дэвид не хочет, чтобы я общалась с Адамом Флойдом, гнусно обманувшим меня, чтобы использовать в своих целях. Но я убеждена, что мне нужно поставить точку, и только потом двигаться дальше.

— Хорошо, — коротко выдыхает любимый и отправляется договариваться с дежурным офицером, чтобы тот привёл Адама.

Адам Флойд ударился в бега, когда Дэвид узнал о гнусных планах и шантаже, давлении на меня. Он прятался у своих знакомых, и никто не мог его найти. Но потом поднялась шумиха — Адаму предъявили обвинения в фальсификации документов, и Дэвид использовал всё могущество семейных связей, чтобы мерзавца задержали. Только тогда Адама сдали свои же «друзья», не желавшие проблем.

— Его привели. Ты можешь поговорить с ним. Готова?

Я киваю и прохожу в небольшую комнату для свиданий. Разговоры ведутся по специальному телефону за толстой стеклянной панелью. Я занимаю своё место прежде лже-отца. Он нехотя приближается к рубежу и безразлично смотрит на меня. Я показываю ему на телефон. Оранжевая роба заключенного не к лицу Адаму Флойду.

— Ну привет, дочка, — ухмыляется он.

— Привет, не отец. Думаю, не стоит спрашивать, как жизнь, да?

— Почему же? — серые глаза Флойда сверкают острыми бликами. — Всё отлично. Я прилежный заключённый и сумел подружиться с нужными людьми…

— Или мамочка постаралась, чтобы тебя назначили на самый лёгкий и спокойный участок — в библиотеку? — парирую я.

Это меня не очень-то касается. Но Дэвид обмолвился, что его мать до сих пор корит себя и чувствует вину, поэтому помогает Адаму по мере своих сил. Несмотря на шантаж, вымогательство и желание уничтожить имя Коэнов, мать Дэвида не может оставаться в стороне. В семье Дэвида был небольшой раскол, и супруги Коэны едва не развелись, но вовремя вспомнили, что за долгие годы жизни они создали нечто большее, чем просто громкое имя и головокружительную карьеру. Они создали семью…

— Ты пришла трепаться о моей жизни или спросить о своей? — задаёт вопрос Адам.

— Я хочу спросить только о прошлом.

— А-а-а-а… Тебе не даёт покоя имя настоящего папаши? — хмыкает Адам Флойд. — Уверена, что хочешь услышать эту историю? Пусть твоя мамочка останется белой и пушистой.

— Я хочу знать правду.

Адам подаётся вперёд, словно может протаранить своей усмешкой толстое стекло:

— Ну что ж, Крис… Я действительно кувыркался на той вечеринке с твоей мамочкой. Она была очень довольна. Но вся шутка в том, что кувыркался с ней не только я. Понимаешь?

— Не очень, — признаюсь. — Говори, как есть.