По правде говоря - Екатерина Риз

Значит, я была права. Самый подростковый возраст, когда девушка не желает проводить много времени с родителями, запирается в комнате, чтобы послушать музыку или посидеть в интернете, и мечтает побыстрее уехать учиться, подальше от родительского контроля. Я ожидала увидеть юную девицу, модно одетую, легко принимающую решения, отмахивающуюся от наставлений родителей, обожающую старших братьев. И уж точно не ждала того, что увидела, когда Елизавета Витальевна вернулась в комнату. Вернулась она не одна, вела за руку худую девочку, на вид ей было не больше тринадцати. Она была хрупкой, невысокой, при этом ещё и сутулилась. И смотрела в пол, а не вперёд, не на людей. Одета была словно подросток, розовая кофта с диснеевскими персонажами, узкие вельветовые брючки, а на голове ободок с блёстками. И я видела, что она крепко-накрепко держится за руку матери. И идёт за ней шаг в шаг.

- Вот мы и пришли, - бодрым голосом оповестила нас Елизавета Витальевна. – Папа наш переодевается к ужину, сейчас спустится. А мы, пожалуй, подождём его за столом. – Она повернулась к дочери. – Соня, посмотри, Андрюша приехал. Ты рада?

Девочка (или девушка, я никак не могла для себя определить), всё-таки подняла голову, посмотрела на нас, но никакого осмысленного выражения в её глазах я не заметила. Взгляд её карих глаз остановился на лице брата, но ни один мускул на её лице не дрогнул. Она просто смотрела на Андрея, меня и вовсе не замечая.

- Пойдёмте за стол, - снова пригласила хозяйка дома.

Я поднялась с дивана, секунду сомневалась, затем шагнула к девушке. Попыталась поймать её взгляд, улыбнулась.

- Привет, - сказала я ей. – Меня зовут Вика. А ты Соня?

Я заметила взгляд, который Елизавета Витальевна обратила к дочери, беспомощный и безнадёжный. А Андрей вдруг взял меня за локоть и негромко проговорил, я расслышала нотки лёгкого раздражения:

- Вика, она ничего тебе не ответит. – И сам нас поторопил: - Пойдёмте за стол.

Столовая находилась в отдельной комнате, просторное помещение с огромными окнами, светлое и приятное. Большой обеденный стол в центре, стулья с резными спинками, наверняка, работа Романа Артуровича. В остальном мебели в комнате самый минимум. Пара маленьких столиков у стены, на которых стояли вазочки, тарелки и лежали дополнительные столовые приборы. Я присела на стул, на который мне указал Андрей. Сам он сел рядом, а Соня оказалась напротив меня. Я не могла на неё не смотреть, пыталась делать это не слишком откровенно, но наблюдала за ней. Девушка сидела, совершенно безучастная ко всему происходящему, казалось, что разглядывает сервировку стола, потом принялась аккуратно складывать тканевую салфетку, уголок к уголку. Этот процесс её очень занимал, ни на что другое Соня внимания больше не обращала. В какой-то момент я услышала, как Андрей рядом со мной вздохнул. И его вздох был недовольным, даже чуть раздражённым. Я глянула на него, и поняла, что он тоже наблюдает за Соней. Особой трепетности в его отношении к младшей сестре не наблюдалось.

Вскоре в столовой появился Роман Артурович. Прошёл через комнату к своему месту во главе стола, и не подумав на кого-либо взглянуть. И только когда сел и оказался рядом со старшим сыном, выяснилось, что на фабрике они так и не увиделись. Я поняла это по их разговору.

- Как съездил? – поинтересовался у Андрей Роман Артурович. И кинул на меня быстрый насмешливый взгляд. – Можно без подробностей.

- Всё хорошо, - кратко ответил Андрей. Встряхнул свою салфетку и положил себе на колени. Стол уже был накрыт к ужину, но к трапезе никто не приступал, и я поняла, что ждали появления за столом главы семейства. Всё в лучших традициях крепких семей. Как в старом кино. Если честно, я и чувствовала себя героиней романа или сериала. Сидела, как на иголках и гадала, как дальше будет развиваться сюжет.