По правде говоря - Екатерина Риз

Она недоверчиво поджала губы, разглядывая меня со скепсисом. Вот как можно чувствовать себя под таким взглядом? Только отчаянной лгуньей. И так и получается. Отцу вру, мачехе вру, с Вовкой тоже в чём-то я была неискренна, хотя и из благих побуждений, но ложь остаётся ложью.

В такси я садилась лишь с сумкой, в которой был минимум вещей. Так я обычно и ездила к маме, и я честно собиралась съездить к ней, хотя бы на один день. Отправилась на вокзал, вознамерившись ехать на электричке, но прежде чем отправиться под бдительные очи родительницы, у меня было ещё одно небольшое дело. Прямо на вокзале, что весьма удобно, согласитесь. Я торопилась на вокзал, чтобы успеть проводить Андрея. У него был билет на «Сапсан», отправление через двадцать минут, и я то и дело поглядывала на часы. И сердце у меня в груди колотилось так взволнованно, что я удивлялась сама себе. Я, на самом деле, очень боялась опоздать и с ним не увидеться.

- Ты где? – Андрей, за время моей дороги на такси, звонил уже третий раз с одним и тем же вопросом. И я каждый раз расстраивалась из-за того, что, кажется, опаздываю. Мне казалось, что в городе на меня ополчились все светофоры разом, а пробок на перекресток наставили специально по какому-то злому умыслу.

- Буду через пять минут, - заверила я его.

- Почему так долго? До отправления двенадцать минут!

- Я знаю! – смеялась я, то ли от счастья, то ли от нетерпения в его голосе.

Андрей встретил меня прямо на стоянке такси, сам достал мою сумку из багажника, расплатился с таксистом, а меня взял за руку и повёл в сторону здания вокзала. Я едва поспевала за его широким, решительным шагом. Цеплялась за его руку и чему-то по-дурацки улыбалась, никак не могла избавиться от этой улыбки. Говорила себе, что нужно быть серьёзнее, нужно собраться, вернуть себя на путь рассудительного человека, но выходило так, что я совсем не хочу быть спокойным и рассудительным человеком, я хочу быть счастливой женщиной рядом с мужчиной.

Но как быть счастливой, если он уезжает?

Мы поднялись на эскалаторе, прошли по надземному переходу и спустились к дальнему перрону, к платформе, от которой должен был отъезжать «Сапсан» всего через несколько минут. Поезд подъезжал, а мы остановились и смотрели друг на друга. Я чувствовала, как Андрей сжимает мою руку, и меня неожиданно накрыло осознанием того, что я никогда до этой минуты, до этой секунды, не была по-настоящему счастлива. А вот сейчас, даже расставаясь с ним, но понимая, что я здесь потому, что мы отныне не чужие друг другу люди, я чувствовала себя безмерно, невероятно счастливой.

- Я думал, ты не приедешь, - сказал он. – А потом, что опоздаешь.

- Я старалась не опоздать.

- Вдруг бы тебя папа не отпустил?

- Он и не хотел меня отпускать.

- Ты сбежала?

- Можно сказать и так.

- Это романтично. Ко мне ещё никто от папы не сбегал.

Поезд медленно двигался за нашими спинами, тормозил, я оглянулась на новые, фирменные вагоны.

- У нас девятый вагон, - сказал Андрей и снова взял меня за руку.

А я только тогда начала вникать в его слова. Взглянула с непониманием.

- У нас?

- Конечно. Мы же договорились, что едем вместе.

- Ничего мы не договаривались. – Он продолжал тянуть меня за руку, а я поняла, что настал момент немного притормозить в своих романтических грёзах, хотя бы по сторонам оглядеться и понять, что происходит. Я даже остановилась. – Андрей, я еду к маме. На электричке.

Он тоже остановился, обернулся ко мне, руку мою так и не отпускал. Посмотрел с лёгкой досадой.

- Вика, не выдумывай.

- Что значит, не выдумывай?

- Мы же всё решили!

- Кажется, всё решил ты.