Декс все еще не оборачивался. Он качал головой, от этого тряслись волосы.

— Вот, значит, как. Моя бывшая девушка. Не удовлетворена. И ей нужен единственный человек в мире… ради которого я готов на все. И нужно, конечно, напасть на нее. Я потерял ее один раз, я не могу потерять ее снова, — голос Декса дрожал от гнева.

— Жизнь для многих не справедлива и по множеству причин, — заговорил Берд с пола, чертя пальцами круги на барабане, его голос был сильным, как дерево. — Дело не в тебе, Декс, хотя знаю по опыту, что твои намерения хорошие. Дело в Перри. В том, что мы можем сделать, чтобы помочь ей. Мы не можем тратить время, перекладывая вину на других и злясь. Этого существо и хочет. Нам нужно помочь ей. И нужно спешить. А остальное можно решить потом.

Декс пару мгновений молчал и не двигался. А потом он поднял голову и развернулся. Он прошел сквозь дым, висящий клубами, и остановился рядом с Адой. Его глаза были большими и мокрыми, но с яростной решимостью, от которой во мне всколыхнулась надежда. Он протянул ей руку.

— Я прошу прощения за все, что сделал с твоей сестрой. С Перри. И, как получилось, и с тобой. Кроха.

Ада смотрела на его ладонь, словно у него были вши. Но не долго. Она пожала его руку и даже смогла улыбнуться.

— Хорошо, — сказал Роман, глядя на них. — Нам нужна единая сила против этого. Хоть мне помогает Берд, вы должны быть сильными и не бояться. Вы должны верить, что мы победим. Мы одолеем это существо и выгоним его. Но вы должны верить. Сомнения подвергнут опасности всех нас, особенно Перри.

Он кивнул Берду, тот начал ритмично стучать по барабану ладонями, Роман поднял деревянную мисочку с пола. Он подошел ко мне, глядя в меня под решительным углом. Он искал не меня. Он искал существо, зверя.

— Начнем священную церемонию, — он говорил со мной, со всеми. — Экзорцизм — это бой. Я буду вести его до самого конца.

Он поднял мисочку и начал кричать на своем языке. Простые предложения из двух слов разносились по комнате, как камни по пещере.

Существу во мне это не нравилось.

Я начала корчиться под ремнями, тяжело дыша, словно меня тошнило, но я пыталась перевести дыхание. Становилось жарко, от моего тела поднимался пар.

Роман повторял слова, и жар в теле стал невыносимым. Я чувствовала то же, что и зверь. Агонию, словно меня сжигали заживо.

Роман продолжал, твердо решив очистить меня. Он обмакнул большие пальцы в деревянную миску, они стали черными, а потом полез к моему лицу.

Я раскачивала головой, чтобы скрыться от него, но он смог провести по моей щеке пальцем. Жгло как кислотой. Я повернулась к нему, раскрыла рот и укусила за руку. С силой. Я ощутила кровь во рту, она текла по моему подбородку.

Кто-то в комнате вскрикнул, но не Роман. Он провел другим большим пальцем в пепле по моему лбу, ударяя по моей голове так, что обычный человек отключился бы. А потом спокойно вытащил раненую руку из моего рта.

Я улыбнулась, и улыбка явно была кровавой.

И первобытный злой голос, который раньше говорил в моей голове, ревел моим горлом.

— Думаешь, ей повезет? После того, что ты сделал с маленьким Джимом? — порочность лилась из меня, как кровь на грудь.

Роман не обращал внимания, повторял фразу, и голос становился все сильнее, а я ощущала волны шока, боли и жара. Я закричала, я билась головой о матрас.

Барабан Берда стал громче, быстрее, и я ощущала, как напряжение в комнате усилилось. Температура становилась все выше, пока я потела, и кровать от этого становилась мокрой. Ремни стали скользкими, и я использовала это. Я корчилась, стонала и пыталась сбежать.

— Декс, Ада! — закричал Роман. — Держите ее ноги.

Мои глаза закатились, и я не видела, но чувствовала. На миг.

Они заскулили и отдернули руки.

— Она обжигающая! — закричал Декс. — Вы убиваете ее!