Пленник - Борис Тюрин, Ольга Коротаева (2017)

— Вот… — из плаща высунулась пухлая ручонка, сжимающая туго набитый кошель, — Пятьдесят золотых.

— Так…

— Ровно пятьдесят! И ни гроша не возьму обратно, если не пойму трёх твоих ответов!

— Трёх?..

— Ну хорошо, хорошо — двух! Я всё помню — моё дело слушать тебя, и догадываться, потому что больше ни одна гадалка в Адахаре не возьмётся пророчить о Хозяине…

Сердце Софии ёкнуло и провалилось в пятки. Если бы толстячок не был так явно напуган, он мог бы заметить, как затрясло гадалку при этом имени, однако он был занят только своими проблемами и не обращал внимания ни на что вокруг.

— Спрашивай… — дрожащими губами прошептала София.

— Говорят, Хозяин прячет свою смерть в яйце. Это правда?

— Правда… — опешив от странного вопроса, пролепетала девушка. Ведь каждый ребенок знает, что Хозяин бессмертен!

— А где он его прячет? — собеседник жадно подался вперед.

— В утке, — первое, что пришло в голову, выпалила София и тут поняла, что вопросы кончились, и надо побыстрее выпроводить незнакомца. Помощь пришла неожиданно. Куча тряпья в углу палатки зашевелилась, и из-под неё вылез здоровенный чёрный кот. Кот зевнул, широко разинув огненно-красную пасть, и недобро глянул на толстячка. Тот замер, проглотив следующий, уже неоплаченный вопрос. А кот, чувствовавший себя полновластным хозяином, хрипло мявкнул, словно давая понять посетителю, что его присутствие здесь лишнее. Толстяк засуетился и сопровождаемый яростным шипением, боком выскочил из палатки. Огонь в кошачьих глазах погас, зверь обернулся к гостье, обнюхал её и милостиво разрешил себя погладить. Отвлёкшись на кота, София прозевала тот момент, когда качнулся полог, и в палатку проникла настоящая хозяйка.

— Так, Черныш, ты уже не только посетителей принимаешь, а ещё и вещи мои раздариваешь?

Молодая, не старше самой Софии, цыганка, уселась у входа в палатку и насмешливо уставилась на посетительницу. София смутилась, сорвала с себя накидку и протянула её девушке:

— Вот… Простите, сударыня, я вовсе не хотела брать ваших вещей, так получилось…

— Да я уж вижу, — фыркнула та, — Если бы захотела — так бы Черныш тебе и позволил…

— Он хороший, — слабо улыбнулась София, — Он меня выручил сейчас…

— От кого? — заинтересовалась цыганочка.

— Был тут сейчас какой-то важный господин… Я не знала, как от него избавиться, а Черныш выгнал его… Но деньги обратно не забрал… Он спрашивал… про Хозяина…

Цыганка присвистнула, мгновенно посерьёзнев.

— И что ты ему ответила?

— Не помню, какие-то глупости, первое, что пришло в голову…

Гадалка задумалась на мгновение…

— Так, подруга, не могу сказать, что ты мне здорово помогла, скорее наоборот… Но пользу принесла. Так что можешь бежать по своим делам, а я быстренько сворачиваюсь и убираюсь из этого городишка. Десять монет от этого толстого придурка можешь забрать себе. Эй, ты чего разревелась?

София долго не могла успокоиться. Минута общения с нормальным человеком сняла внутренний засов и всё напряжение последних часов хлынуло наружу. Цыганка засуетилась, немного испуганная, вокруг незваной гостьи, сунула ей в руку глиняную кружку с терпким вином, принялась гладить по голове. Черныш, не теряя достоинства, перебрался к Софии на колени и замурчал, как заправский домашний кот. Только минут через десять девушка нашла в себе силы рассказать хозяйке свою историю, и про похищение, и про заведение Гобо, и про спасение в лице капитана и про финал всей истории. Только про Хозяина не рискнула упомянуть. Цыганка, выслушав её, задумалась, выглянула наружу, зорко огляделась, задержала взгляд на голове Чёрного Питера и, вернувшись, решительно сказала:

— Ладно, подруга, из города я тебя вывезу. А дальше, как пожелаешь, хочешь — со мной, хочешь — сама.