Новобрачная - Гарвуд Джулия (2003)

– Нас было пятеро, и все девочки, но старшая, Элеонор, умерла, когда мне было семь, и я почти не помню ее. Затем идут близнецы, Агнес и Алиса, потом Мери и я, самая младшая. Папа воспитывал нас один, – добавила Джейми с гордостью.

– У вас, наверное, была хорошая семья, – сказал отец Мердок. – Ваши сестры такие же красавицы, как вы?

– Что вы, они гораздо красивее меня. Мама носила меня под сердцем, когда папа женился на ней. Он потерял жену, а мама овдовела сразу же после свадьбы. Вот они и поженились. Папа всегда относился ко мне как к родной.

– Должно быть, хороший человек.

– О да, очень. Я так скучаю по дому!

– Тогда не будем больше о печальном. Оставьте эту монету себе и истратьте ее на что-нибудь другое.

– Мне бы хотелось, чтобы вы взяли этот шиллинг, отец. Кто-то должен отпустить грехи моему мужу. Он воин, и ему приходится убивать людей на поле брани. Я знаю его хуже, чем вы, но мне почему-то кажется, что он никогда бы не убил человека без особой на то причины. Я чувствую, что в душе он добрый.

Тем временем Алек вошел в зал, да так и остался стоять, слушая, как жена печется о его душе.

– Я согласен с вами, – ответил священник, но, завидев Алека, смущенно замолчал.

Джейми с облегчением вздохнула:

– Я рада, что вы такого же мнения, отец. Мне стыдно, что я отнимаю у вас столько времени. Отец Чарльз приучал нас обдумывать каждое слово. Он очень строгий священник, и, по правде говоря, мы вели очень праведный образ жизни.

У отца Мердока сложилось впечатление, что отец Чарльз был настоящим фанатиком. Ему стало жаль девушку.

– У нас все гораздо проще, – сказал он.

– Рада это слышать, но все же я не могу не беспокоиться о душе моего мужа. Отец, мне кажется, мы станем хорошими друзьями. Почему бы вам не называть меня просто Джейми? Как вы считаете?

– Я считаю, Джейми, что у вас доброе сердечко. Вы – как глоток чистого воздуха в этом мрачном царстве.

– Да, отец, – вмешался Алек, – у Джейми действительно доброе сердечко, но в этом-то и ее беда.

Джейми повернулась, чтобы ответить мужу, но онемела от изумления: Алек был наполовину голым. Он напоминал дикаря. Из нормальной одежды на нем была только белая рубашка, закрывавшая верхнюю половину могучего тела, через плечо был перекинут плед, ниспадающий мягкими складками и перетянутый в талии веревочным поясом. Черные протертые ботинки прикрывали лишь часть крепких мускулистых ног. Колени же Алека были голыми и круглыми, как головка младенца.

Джейми побледнела так, что Алеку показалось: она сейчас упадет в обморок. Выждав, когда она придет в себя, он спокойно поинтересовался, как себя чувствует Ангус.

– Что? – как во сне спросила Джейми, не в силах отвести взгляда от голых коленей мужа.

– Я спрашиваю об Ангусе, – закричал Алек, пытаясь вывести жену из ее странного состояния.

– Ну да, Ангус, – повторила Джейми, продолжая смотреть на его колени.

– Посмотри мне в лицо, жена! – приказал Алек. Джейми вздрогнула и посмотрела мужу в глаза. Щеки ее были красны, как пламя.

– И сколько времени тебе понадобится, чтобы привыкнуть к моему виду? – грозно спросил Алек.

– Какому виду? – Джейми попыталась улыбнуться.

– Ты всегда будешь отвечать вопросом на вопрос?

– Ты о чем-то хотел спросить меня? – прошептала Джейми.

Ее смущение веселило Алека, и он решил подлить масла в огонь.

– Жена, ты видела меня без всякой одежды и, однако, ведешь себя сейчас как…

Джейми покраснела еще сильнее и в испуге прикрыла рукой рот.

– Я не видела тебя голым, муж, а только ощущала. В этом есть разница. – Джейми в испуге прикусила язык и сквозь слезы прошептала: – Как ты можешь говорить такое в присутствии священника?

Алек возвел глаза к небу. Подумав, что муж раскаивается, Джейми спросила:

– Так что ты хотел сказать мне?