Видящая истину - Сьюзан Деннард (2016)

Хабим снова крутанул ее руку, и в горле Ноэль образовался горячий комок. Но она пошла. К узкому проходу между грязным трактиром и еще более грязным магазином поношенной одежды.

– Демон Пустоты? Ты назвал меня Демоном пустоты?! – разнесся над толпой вопль Сафи. – Я говорю по-нубревенски, ты, конская задница!

Остаток проклятий Сафи прозвучал на нубревенском языке и был поглощен шумом толпы.

Ноэль ненавидела, когда Нити Сафи начинали сверкать так ярко, что застилали все остальное и в глазах Ноэль, и в ее сердце.

– Она сейчас кому-то навредит, – сказала она Хабиму.

– Нет, она этого не сделает. – Он вел ее мимо одноногого нищего, воспевающего Великую войну. – Этот Ведун воздуха в состоянии с ней справиться.

Они достигли входа в проулок, и Хабим грубо втолкнул туда девушку.

Она шагнула на небольшой темный пятачок, под сапогами захлюпали невидимые лужи, а в нос ударила вонь кошачьей мочи.

Ноэль высвободила запястье и повернулась к своему наставнику. Такое поведение не было характерно для вежливого Хабима. Безусловно, он был смертельно опасен. Его отправили охранять Сафи в университете именно из-за многолетнего опыта в убийствах людей, а его Знак магии был закрашенным треугольником Огня. Но при этом Хабим обладал мягким голосом и хорошими манерами. Всегда был спокойным и сдержанным.

Тем не менее, так же как тело Ноэль, казалось, вышло из-под контроля, так и Хабим ничем не напоминал себя самого. Он действительно был одет в ливрею Хасстрелей – лакейскую, судя по фалдам мундира и высоким чулкам. А лицо его было искажено яростью.

– Что, – прорычал он, наступая на Ноэль, – что вы делали? Вот так запросто вытащив оружие? Черт побери, Ноэль, надо было бежать.

– Этот ведун Прилива, – начала она, но Хабим продолжал наступать. Он не отличался высоким ростом, и последние три года их глаза находились на одном уровне. Темные красивые глаза, в которые она когда-то была немного влюблена.

До тех пор, конечно, пока не увидела, какие Нити связывают Хабима и Мустефа: Нити любви. Настоящей любви.

Сейчас эти красивые, окруженные морщинками глаза были выпучены от гнева. Они сверкали в сумраке, а его Нити стали яростно-красными.

– Разрушенный – проблема стражи, а вот стража – теперь наша проблема. Разбой, Ноэль? Ограбление мастера гильдии? Вот как вы решили провести время, пока нас с Мустефом не было рядом?

Нити Хабима засверкали еще ярче, и Ноэль поджала губы. Спокойствие, сказала она себе. Спокойствие в твоих руках и пальцах. Она – ведьма Нитей, и злость Хабима не выбьет ее из колеи.

– А что стражники Веньязы, – спросила она, довольная тем, что голос не дрогнул, – они разыскивают нас с Сафи?

– Разумеется. – Хабим неопределенно махнул рукой в сторону пристани. Ноэль могла расслышать только отдаленный рокот барабанов, возвещающий о приближении стражи Веньязы. Они должны обезглавить тело Ведуна прилива, как гласит закон Далмотти в отношении всех трупов Разрушенных. По какой-то причине в этой империи бытовало поверье, что обезглавливание помешает разрушенной магии распространяться. Хотя, насколько было известно Ноэль, это не играло никакой роли.

– Мастер гильдии Йотилуцци, – сказал Хабим чуть спокойнее, – отправил на поиски двух девушек всю стражу Далмоттийской империи. Одна с мечом, другая с изогнутыми клинками. Сколько людей дерется на изогнутых клинках, Ноэль? Это, – он указал на ее ножны, – очевидно. Стража должна только задержать вас как подозреваемых, а потом вас обнюхает ведун Крови.

– Ах, – вздохнула Ноэль. Ведун. Крови. Ведун. Крови. – Он здесь?

– Да, и об этом все говорят. Он реален, ты понимаешь это? Он пришел из Пустоты и с удовольствием перережет тебе горло.

Ноэль сглотнула и почесала ключицу. Спокойствие.