Темный шепот - Джена Шоуолтер (2018)

— Я подвешу ублюдка на его собственных кишках. — Кайя ударила кулаком по металлическому пруту, не причинив ему вреда, ведь теперь она сравнялась силой с простой смертной. — Я оторву ему конечности, одну за другой. Я скормлю его своей змее и оставлю гнить в ее желудке.

— Он мой. Я сама позабочусь о нем.

Гвен не хотела, чтобы сестры наказали Сабина. Она хотела сделать это сама. Да, это только ее дело. Несмотря на все — даже на собственное желание покалечить и даже убить его, — она не хотела, чтобы он мучился. Это глупо? Когда Сабин запер ее, в его глазах отразилось облегчение, смешанное с сожалением. Да, он заслужил все, что она с ним сделает. Заслужил все, кроме ее милосердия.

Гвен понадобилось время, чтобы понять причину испытываемого им облегчения. Наконец ей это удалось. Он добился своего: она не могла покинуть крепость, не могла сражаться с охотниками. Для Сабина это было важнее ее свободы, несмотря на то что однажды его враги поступили с ней точно так же.

Гвен тоже ударила кулаком по пруту. Металл, застонав, прогнулся.

— Я собираюсь… эй, погодите-ка… вы это видели? — Она изумленно посмотрела на свой кулак. На нем отпечаталась красная полоса, но кости были целы. Она снова ударила по пруту, и он опять прогнулся. — Вот как мы выберемся отсюда.

Кайя уставилась на нее:

— Как такое возможно? Я тоже била по решетке, но она даже не дрогнула.

— Сабин подрезал нам крылья, лишил нас сил, — сказала Талия. Это чертовски бесило ее. — А крылья Гвен он только смял. Она сильна так же, как прежде. Интересно, откуда он узнал про наши крылья и почему так осторожно обошелся с Гвен?

Слова сестры несколько поубавили радость Гвен.

— Простите. Это моя вина. Я не хотела… я думала… Мне очень, очень жаль. Это я рассказала ему. Я думала, он научит меня, как избежать подобного.

— Он — твоя первая любовь, — сказала Бьянка, к удивлению Гвен. — Это понятно.

Гвен была благодарна сестре за понимание, но слова Бьянки рассердили ее. Что значит «первая» любовь? У нее будут и другие? Гвен не нравилась сама мысль о другом мужчине, о том, что она будет целовать и касаться кого-то еще. Тем более что она не насытилась Сабином. Неужели она любит его?

Нет, этого не может быть. Только не после того, что он с ней сделал.

— Вы не вините меня?

Сестры окружили Гвен, обняли, ее затопила любовь к ним. Несомненно, это был лучший момент в их семейных отношениях. Они поддержали ее, несмотря на то что она нарушила правила и здорово облажалась.

Освободившись от объятий, Талия ткнула ее пониже спины и подбородком указала на металлическую решетку:

— Попробуй еще раз. Сильнее.

— Пора разнести этот гадючник, — захлопала в ладоши Кайя.

Сердце Гвен учащенно забилось. Она снова и снова наносила удары по металлу. Прут прогнулся, застонал, потом выгнулся еще больше.

— Продолжай, — хором закричали Кайя и Бьянка. — Еще немного.

Вложив в удары всю свою ярость и разочарование, Гвен увеличила скорость. Ее кулак, работавший как молот, двигался столь быстро, что она видела только размытые очертания. Сабин, должно быть, решил, что у нее совсем нет сил и мозгов, потому и не оставил охранника. А может, все воины сейчас участвовали в сражении и в крепости сейчас лишь Торин и женщины. За все то время, что Гвен провела здесь, она редко видела этого затворника, но Сабин говорил, что Торин никогда не покидает крепость, поддерживая связь с внешним миром через мониторы в своей комнате.

Есть ли здесь камера? Возможно.

Эта мысль не остановила Гвен.

Бум. Бум. Бум!

Наконец толстый металлический прут сломался, на его месте зияла дыра. Она справилась… как же приятно было это осознавать. Одна за другой они выбрались из камеры. Увидев гарпий, охотники принялись отчаянно трясти решетки.

— Выпусти нас.

— Пожалуйста. Прояви больше милосердия, чем мы когда-то проявили к тебе.

— Не мы зло. Они. Помоги нам!