Другая королева - Филиппа Грегори (2016)

Тот же гонец из Лондона привозит мне пакет от Томаса Говарда, герцога Норфолка, и я неторопливо его открываю. Он так страстно противостоит растущей власти Сесила, страшной Англии, которую строит Сесил, что я думаю, в пакете может быть призыв стать участником какого-нибудь заговора против государственного секретаря. Если Говард зовет меня объединиться против Сесила, мне будет трудно ему отказать. По чести сказать, я думаю, что не смогу ему отказать. Человека этого надо окоротить, если не прямо остановить, и нам, лордам, как раз и придется это сделать. Мгновение я размышляю, не отыскать ли Бесс, чтобы прочесть это письмо вместе. Но потом любопытство меня одолевает, и я открываю послание. В руку мне выпадает запечатанный конверт со следующей запиской:

Шрусбери, прошу, передайте это письмо королеве Шотландии. Это брачное предложение от моего имени, и его благословляют все прочие лорды. Я верю, что вы будете осторожны. Я еще не сообщил Ее Величеству королеве о своих намерениях; но Лестер, Арундел и Пемброк думают, что это – хорошее разрешение нынешних наших трудностей, которое позволит возвратить ее на престол, связав с Англией и предотвратив брак с иностранцем. Это предложили сами шотландцы, в качестве залога ее безопасного возвращения с надежным англичанином-протестантом об руку. Надеюсь, она выйдет за меня. Полагаю, это для нее самый безопасный путь, да что там, единственный.

Норфолк.

Думаю, лучше показать это Бесс.

1569 год, весна, замок Татбери: Бесс

Дни наши теперь проходят в ритме, заданном королевой; она правит замком, как своим домом – как, насколько я понимаю, и должно быть. По утрам она молится и слушает мессу по-своему, со своим секретарем. Думается мне, он – рукоположенный священник. Предполагается, что я не знаю, так что я и не спрашиваю, но от меня требуется обеспечить ему четыре полноценных приема пищи каждый день и рыбу по пятницам.

Я приняла меры, чтобы все мои домочадцы знали, что им нельзя не только присоединяться, но даже и слушать, что за ересь творится за закрытыми дверями ее покоев, и потому я надеюсь, что мне удастся ограничить смятение и беспокойство, которые всегда приносит с собою власть Рима, пределами ее комнат. Но покончив с еретическими бормотаниями и позавтракав в своей комнате, она любит кататься верхом в сопровождении моего мужа графа. У нее десять лошадей, они занимают десять денников в наших конюшнях и едят наш овес. Она катается с моим господином и его стражами по утрам, пока я удаляюсь в малую гостиную, которую отвела для занятий делами, и встречаюсь с мажордомами всех своих поместий и предприятий, которые докладывают мне или письменно, или, если что-то случается, лично.