Бельканто - Энн Пэтчетт (2018)

Восхитительный, великолепный солнечный свет! Вице-президент Рубен Иглесиас, который уже не верил, что когда-нибудь вновь ступит ногами на зеленую траву, сошел с усыпанной гравием дорожки и погрузился в созерцание собственного сада. Из окна гостиной он смотрел на него каждый день, но теперь словно попал в новый мир. Почему он раньше никогда не выходил по вечерам на лужайку? Почему не обращал внимания на деревья и цветущие кусты? Как они называются? Он зарылся лицом в грозди темно-пурпурных цветов и жадно вдохнул их аромат. Святый Боже, если ему суждено выйти живым из этой переделки, он будет заботиться о своих растениях. Может быть, станет садовником. Молодая листва была ярко-зеленой и бархатной на ощупь. Он беспрестанно гладил и трогал листья, стараясь их не попортить. Слишком часто он приходил домой затемно, когда жизнь в саду уже замирала и представлялась ему примитивной игрой теней и силуэтов. Если бы ему дали шанс начать все сначала, по утрам он бы пил кофе только в саду. Он бы приходил домой обедать, и они с женой садились бы в тени деревьев на расстеленном одеяле. Две его дочери в эти часы обычно были еще в школе, но он брал бы на колени сына и называл ему имена всех птиц. Как же ему повезло, что он живет в таком прекрасном месте! Он прошелся по саду и отметил, что скосить разросшуюся траву будет трудно. Но ему нравилась и такая. Может быть, он вообще никогда больше не будет косить траву. Если человек живет в саду, окруженном десятифутовой стеной, то он может делать в этом саду все что ему заблагорассудится. Например, по вечерам заниматься с женой любовью прямо в саду, в том месте, где стена делает поворот и образует вместе с полукругом деревьев и кустарников тайное укрытие. Они могут там уединяться, после того как уложат детей, а слуги разойдутся по своим комнатам. Кто их увидит? Земля мягкая, как перина. Он вообразил себе длинные черные волосы своей жены, разметавшиеся по траве. Он станет лучшим мужем, лучшим отцом. Он опустился на колени и приблизил к себе длинные стебли желтой лилии. Выдернул сорняк. Стебель толщиной в палец, высотой значительно выше цветка. Потом другой, третий. Он набрал целую охапку сорняков, дочерна испачкав руки. Сколько же здесь предстоит работы!

Террористы не мешали людям заниматься, чем они хотят. Они просто встали вдоль стены через равные промежутки друг от друга. Облокотившись на стену, они подставляли лица солнцу. Хорошо, что нашлось наконец новое занятие. Можно снова почувствовать в руках оружие, стать военным отрядом. Заложники озирались и потягивались. Некоторые ложились на траву, другие любовались цветами. Что касается Гэна, то он смотрел не на растения, а на солдат. Он наконец нашел Кармен, и она едва заметно ему кивнула и указала винтовкой в сторону высокого дуба. Все вокруг, казалось, излучали радость! Кармен хотела сказать: я сделала это для тебя! Это я попросила командира! Но ей было не привыкать обуздывать свои эмоции. Чтобы сдержать улыбку, ей пришлось отвернуться от Гэна.

Гэн нашел Роксану Косс, которая гуляла рука об руку с господином Хосокавой. Они вели себя так, словно были в этом саду одни. Сегодня утром в их облике что-то изменилось, и Гэн задумался, а не изменился ли и он после этой ночи? Ему не хотелось их беспокоить, но он не знал, сколько еще времени им позволят провести в саду.

– Я нашел парня, – сказал он.

– Какого парня? – спросил господин Хосокава.

– Который пел.

– Ах да, ну конечно, Сесара!

Гэн повторил все сказанное по-английски, и они втроем направились к дубу в самом дальнем углу сада.

– Он там? – спросила Роксана. На самом деле она едва могла сосредоточиться, свежий воздух кружил ей голову, от буйной растительности рябило в глазах. Она с наслаждением подставляла лицо под солнечные лучи. Ей хотелось гладить оштукатуренную стену, гладить пальцами траву. Раньше она никогда вообще не думала о траве.

– Вот это дерево!