Конец игры - Кристи Доэрти (2015)

И почувствовала странное облегчение, произнеся это вслух. Так странно, что оказалось легко признаться в своем преступлении единственному человеку, который тебя действительно понимал — тому, кто совершил то же самое.

— Просто… пожалуйста, не думайте, что я такая же плохая, как Натаниэль, — попросила она. — Я не такая. Я хочу сделать много хорошего в жизни. Я хочу помогать людям. Я не хочу тратить свою жизнь, наращивая свое богатство. Я хочу провести свою жизнь, занимаясь хорошим делом. Чтобы быть полезной. Изменить положение вещей.

Они полностью отошли от придуманного сценария. Она импровизировала. Делала точно то, что Радж предупреждал ее не в коем случае не делать. Тем не менее, ее инстинкты подсказывали, что Моран насквозь видит все их заготовки. У него, казалось, инстинкт на честность.

Так что честность именно то, что она дала ему.

— Я хочу, чтобы вы приняли мою сторону, — продолжала она. — Но если вы этого не желаете, если вы хотите продолжать работать на Натаниэля, это тоже понятно. Вы мне ничего не должны. Я просто не понимаю. Потому что знаю, что вы ненавидите его.

Он изучал ее целую минуту, как будто составляя свое мнение о ней.

— Как ты узнала, что я ненавижу его?

Он снова взял вилку. Элли вздохнула с облегчением. И надеялась, что он не заколет ее столовым прибором.

— Слушайте, не психуйте на меня, но я часами слушала, как вы говорите о нем, — объяснила она. — Я думаю, что вы ненавидите его так же сильно, как я.

Он задумчиво жевал свою еду, глотая прежде чем ответил.

— У него совсем снесло крышу, потому я тебе многое спускаю.

Элли улыбнулась.

— Хорошо выразились.

Моран сосредоточил свое внимание на его тарелке — он не говорил ни слова в течение нескольких минут. Элли подозревала, что это тактика, чтобы оттолкнуть ее, но она не пыталась прервать его трапезу.

Он ел с механической скрупулезностью. Быстро. Не соря, просто эффективно. Как солдат.

Закончив, он толкнул свою тарелку в сторону и взял кружку с чаем.

— Я не знал, что он хотел той ночью, — начал Оуэн. — Хотел, чтобы ты подписала какие-то бумаги.

Выглядело безумно. Я думаю, что он мог убить тебя, если бы достал. — Он сделал глоток чая.

— Только не хотел наводить порядок.

— Он просил меня отказаться от моих прав, — объяснила Элли. — Наследства моей семьи.

Моей бабушки. Она оставила его мне. Он хочет получить его. Я не хотела наследства, но ему не отдам.

Тут она просчиталась.

— Семейные деньги. — Он бросал слова. — Вы, богатые люди, постоянно ведете склоки по поводу, кто сколько получит миллионов. Живущие в особняках. Вы понятия не имеете. Ты еще совсем ребенок и я смотрю на тебя. — Он ткнул палец в ее направлении. — Уже дерешься из-за денег. Выцарапываете друг другу глаза. С помощью простых рабочих, будто мы не люди, тоже.

Элли вздрогнула. Она уже начала беспокоится, что все провалится. Его ярость казалась постоянно кипит, прямо под поверхностью земли. Она должна то-то сделать, чтобы завоевать его доверие.

— Я денег не хотела, — настаивала она. — Я никогда не была богатой. Разве вы не видите? Дело не в деньгах. Речь идет о власти.

Он сузил глаза.

— Объясни.

— Есть группа людей, которые управляют всем. Правительством, судами. Не напрямую — вы не могли бы найти их, если б хотели. Но они там есть. Моя бабушка была одной из них, пока не умерла. Натаниэль тоже там, сейчас. Он хочет власти, что у нее была. Если он получит это… — она покачала головой. — Я даже не знаю, что он может сделать. Вы знаете, что он сумасшедший. Я знаю, что он сумасшедший. Я просто… — она медленно выдохнула. — Я хочу остановить его. Потом я хочу скрыться от него. Хочу… — она подняла стакан воды. — Я хочу жить немного дольше.

Он не ответил сразу. Секунды тикали. Все из ресторана, казалось, тихо ушли. Большой повар куда-то исчез, предположительно в кухню. Словно весь дом затаил дыхание.