Вышла на улицу, сев на лавку. Не начинала разговор первой, потому что было интересно, с чего начнет рассказ Эллиот.

- Я не буду отрицать очевидное, Мэл, - после паузы заговорил Никсон. – Я оборотень.

- А я Охотник.

- Я знаю. Почувствовал это после превращения.

- Когда?

- Перед отъездом. Я заходил к тебе и узнал этот запах.

- Охотники чем-то пахнут?

- Опасностью, - мы посмотрели друг на друга. – Поэтому я уехал.

- Неужели ты думаешь, что я могла причинить тебе вред?

- В тебе течет сумеречная кровь.

- Не смей прикрываться моей кровью. Я ни за что не причиню боль близким для меня людям, и ты был в их числе.

- Для меня ты в их числе и осталась, а вот я у тебя в прошедшем времени.

- Не буду отрицать очевидное, - повторила его тон. – Все изменилось.

- Я знаю – ты поменялась. В первые наши встречи это слабо чувствовалось, но сейчас. Сейчас от тебя веет этой энергией. Я чувствую твою внутреннюю Охотницу.

- Не поверишь, - усмехнулась я. – Я тоже чую твоего волка.

- Ты злишься.

- Есс чуть не пострадала из-за твоего превращения.

- Я знаю, что вы поссорились после того вечера. Ты рассказала ей правду? – промолчала. – Смертным нельзя знать о Сумеречном мире. Совет не одобрит твое решение.

- Мне плевать на Совет, - Эллиот засверкал улыбкой.

- Общение с Рамиресом и его компанией исказилось на тебе.

- Это сугубо мое решение.

- Да, ты права. Просто два бунтаря нашли друг друга.

- Почему мы сейчас говорим о Дениэле?

- Лично я говорю о Совете, - прикрыла глаза, утоляя раздражение. – Злишься.

- Не хочу о нем говорить.

- Я говорил тебе, не связываться с ним.

- Ты мне указывал.

- Амелия, Рамирес очень тяжелый человек. Он не такой благородный, как кажется.

- Если у тебя был с ним конфликт – меня это никак не касается.

- Я просто хочу тебя предупредить. Ты не чужой мне человек, а Дениэль мастер делать больно. Только, видимо, я поздно тебе об этом сказал.

- Да с чего ты вообще это взял?

- Да потому что я вижу! Мы общаемся достаточно, чтобы знать, как ты себя ведешь, когда тебе разбивают сердце.

- Правда? – я прыснула со смеху. – Чего же ты печешься о моих отношениях с Рамиресом, когда сам не раз разбивал мне сердце, - Эллиот вздохнул, пряча взгляд. – Ты же знал, да?

- Что именно?

- Что я, как идиотка, бредила нашими возможными отношениями.

- Я ни разу не давал тебе повода подумать о чем-то большем.

- Серьезно? Никсон, каждое твое переживание за меня и мелкие детали внимания к моей личности зарождали во мне надежду.

- Я просто хорошо к тебе относился, - я оторопела. – Ты была для меня хорошим другом. Конечно, я переживал за тебя! Ровно также как и за Ванессу.

- Тогда на кой черт сейчас все это делаешь? Это же ты меня пометил. Я тебе на дерево похожа?

- Я всегда был честен с тобой, насколько это возможно. Сейчас ты мне симпатизируешь, - меня еще больше позабавил разговор.

- Именно сейчас? Что же поменялось? Рычаг чувств переключил? Или, может, когда я наконец-то смогла почувствовать что-то к другому человеку – ты потерял верную бегающую за тобой собачонку? Заскучал? – я заметила, как мои слова разозлили Эллиота.

- Ты сейчас серьезно об этом говоришь? – взгляд светлых глаз метал молнии. – Я никогда не играю с чувствами людей, которые испытывают ко мне искренность. Именно поэтому осознано не давал тебе надежд.

- А я не буду отрицать. Просто наивная Мэл принимала твою заботу за что-то большее. Но ты, зная, как я это воспринимаю – мог дать явно понять, что не заинтересован во мне.

- Я оставил на тебе метку для того, чтобы обезопасить. По крайней мере, от моего клана. Они не тронут помеченную одним из своих.

- Снова включил заботу и благородство? Разве Охотники не убивают оборотней? Я одна из них, Эллиот.