Ты будешь моей погибелью - Anya Krut (2020)

— Дениэль, — зову я, а парень поворачивает ко мне голову, — мне страшно. Я не понимаю, зачем аноним так поступил, но не хочу ввязывать в это Есс и Генри, — его взгляд смягчается, и он протягивает руку, ласково гладя мою щеку.

— Не бойся, Мэл, — шепчет, — я буду рядом.

И все последующие дни Дениэль не отходил от меня ни на шаг. Спала я в его комнате в крепких мужских объятиях, систематически ныла при раннем подъеме на пробежку и ударах на тренировках. Мы вместе ехали на учебу и уезжали обратно в особняк. Я видела, что шатен пытался выглядеть абсолютно спокойным, но чувствовала какую-то настороженность с его стороны. Спустя пару дней после нашего разговора, его начала мучить бессонница, и я не знала, чем могу помочь. Дениэль не раскрывал душу и не делился переживаниями, и мне оставалось только наблюдать за его бледным лицом и красными глазами от недосыпа. Когда он и ложился после учебы вздремнуть максимум на полчаса, то крепко держал мою руку, моментально реагируя даже на мой уход в ванную.

На выходные у Дениэля появились срочные дела, но он никак не мог меня оставить одну. Я договорилась с Калебом навестить миссис Мэрилин, пока тот отъедет, но он такую долгую лекцию ему прочитал перед уходом, что я успела тысячу раз пожалеть. Хорошо, что брюнет спокойно воспринял его переживания, а не послал далеко и надолго. А по приезду в галерею воспитанно помогал перенести картины на чердак, чтобы повесить новую коллекцию. Я аккуратно запаковывала работы в коробки, разглядывая каждую. Мне жаль, что мои работы потерпели крах. И возможность личной выставки я упустила. Хотя, мои картины не такие гениальные, как, к примеру, работы Клода Моне или Ивана Айвазовского. Но, как всегда говорила Ванесса, они тоже не Амелия Андерсон. В моменты, когда я перегорала, она садилась рядом, разглядывая мои наброски, и говорила никогда не сравнивать себя с кем-то. Всегда будут люди лучше, опытнее и талантливее, но это не значит, что то, чем я занимаюсь ужасно. Наоборот, мне есть к чему стремиться и куда усовершенствоваться. За такие нужные слова и само существование этой светловолосой бестии, я люблю ее еще сильнее.

Я услышала, как дверь сзади меня захлопнулась, и я подсочила, разворачиваясь к источнику шума. Передо мной стоял Говард. Сначала я подумала о галлюцинации, но это был действительно он. Бледный, с красными глазами и острыми клыками. Смотрел на меня долго и яростно, отчего мне стало не по себе. Он же погиб!

— Как ты… — я пятилась назад, внимательно наблюдая за его шагами в мою сторону. Его посиневших губ коснулась ухмылка, и я заметила кровь. Миссис Мэрилин и Калеб. Они же в безопасности, правда?

— Мне было ужасно холодно, Амелия, — его голос звучал жалостливо, — и я голодал. Меня никто не кормил, а я чувствовал вкус твоей сладкой крови во рту.

— Говард, не надо…

— Они держали меня на привязи, не пуская к тебе. А я слышал, как пульсирует вена на твоей шее, — пыталась нащупать сзади, что-то тяжелое, обнаружив молоток. Я же не пробью ему череп? — В моей голове звучал твой голос. Я слышал, о чем ты думаешь и знал, что чувствуешь.

— Пожалуйста, не подходи…

— Я убил всех тех Охотников, чтобы прийти сюда. Каплю. Дай мне только капельку своей крови, Амелия, — и в момент, когда он молниеносно приближается ко мне, я бросаю ему на ногу тот самый молоток, пытаясь добраться к двери. Только я его не ранила, а лишь сильнее разозлила. Говард прорычал ругательства, со всей силы толкая меня в окно. Я вылетела, разбивая стекло, и хорошенько приложилась об машину. Больно. У меня будто сломался позвоночник. А ребра. Они настолько сильно болели, что я не могла выдохнуть.

— Я не хотел, — Говард оказался рядом, тяжело дыша, увидев мою размазанную кровь. Да я сама чуть не отключилась.