Восточная Империя - Саберхаген Фред (1996)

Частенько приходили солдаты, даже те, которые сражались с ним, приносили ему пищу и воду. Если они вежливо заговаривали с ним, он отвечали им тем же. Раз в день он подползал к казармам, чтобы набрать воды.

Этим утром Чап едва успел занять свое место у ворот, как увидел спешащего к нему через внешний двор Рольфа. Рольф шагал быстро, погруженный в свои мысли, хмурясь при каждом шаге, очевидно, торопясь по какому-то важному делу. Да, он шел прямо к Чапу. Когда они разговаривали друг с другом в последний раз, один из них был господином, а второй — безоружным бунтовщиком. Сегодняшний визит не мог быть случайным; демон, должно быть, как-то устроил это. Возможность Чапу представлялась раньше, чем он смел надеяться.

Рольф не стал терять времени на предисловие.

— Возможно, ты можешь рассказать мне кое-что, что я хочу знать, — начал он. — О том, что, скорее всего, не имеет для тебя никакого значения. Естественно, я бы хотел дать тебе что-то взамен за эту информацию — что-нибудь в пределах разумного.

Уже не впервые Чап осознал, что ему чем-то симпатичен этот юноша, который пришел не для того, чтобы запугивать калеку, и не пытался лукавить.

— Мои желания теперь очень скромны. У меня есть пища, а кроме этого я мало в чем нуждаюсь. Что ты можешь мне дать?

— Я думал, ты сможешь придумать что-нибудь.

Чап едва не рассмеялся.

— Предположим, это так. Что я должен рассказать тебе взамен?

— Я хочу найти свою сестру. — Торопливо, не называя источника своей информации, Рольф вкратце описал время и обстоятельства исчезновения Лизы, ее внешность и внешность офицера с гордым лицом.

Чап нахмурился. Рассказ пробудил реальные воспоминания, хотя и слегка туманные. Что ж, тем лучше, ему не придется выдумывать.

— Что заставляет тебя думать, будто я могу рассказать тебе что-либо?

— У меня есть для этого основания.

Хмыкнув, многозначительно и в то же время ничего не значаще, Чап уставился мимо Рольфа, словно забыл о нем. Он не должен был подавать вида, что заинтересован в сделке.

Молчание длилось до тех пор, пока Рольф нетерпеливо не нарушил его.

— Почему бы тебе не помочь мне? Думаю, ты больше не питаешь особой любви ни к кому на Востоке… — Он внезапно оборвал фразу, словно человек, осознавший свою бестактность. Затем продолжил, более медленно. — Твоя супруга там, я знаю. Я не… я не имел в виду ничего относительно ее.

Это было странное полуизвинение. Чап поднял взгляд. Рольф утратил вид решительного, сурового мужчины. Он превратился в неловкого мальчика, говорящего о женщине, о которой тайно мечтает по ночам.

Рольф запнулся.

— Я хотел сказать, она — госпожа Чармиана — никак не может пострадать, если ты расскажешь мне о моей сестре и о ее похитителе. — Крупная рука Рольфа поднялась — вероятно, машинально, — чтобы коснуться куртки, будто он хотел убедиться, что нечто, находившееся во внутреннем кармане, было на месте. — Я знаю, ты был ее мужем, — он неловко запнулся, и ему не хватило слов. Он уставился на Чапа со смесью тревоги, ненависти и отчаяния.

— Я являюсь ее мужем, — сухо поправил Чап.

Рольф едва не покраснел — или покраснел; при его смуглой коже трудно было сказать.

— Да. Конечно.

Хотя Чап предпочитал меч, он мог использовать и разум.

— Правда, только на словах. Вы прорвались в Замок раньше, чем мы с Чармианой успели что-нибудь сверх того, что выпили из одного кубка.

Рольф выказал некоторое облегчение и теперь частично, вопреки самому себе, отвлекся от своего первоначального дела к Чапу. Он присел лицом к Чапу. Он хотел, ему просто необходимо было еще немного расспросить Чапа, но он долго колебался, прежде чем смог продолжить.

— Была ли она действительно… Я хочу сказать, что о госпоже Чармиане всегда говорили много плохого, во что я не могу поверить…

Чапу пришлось скрыть насмешку: проблема, с которой еще недавно ему не приходилось сталкиваться. Однако ему это удалось.