Но двух минут у нас не было. Не были нисколько. Темноту прорезал луч света. Упал на асфальт между мной и Раххан. Скользнул по воротам и ударил Эссе в глаза.

Хвала огню, мы догадались прикрыть лица платками! Хвала, что человек, направивший на нас фонарик, был один. Патрулировал улицы без напарника. И что это был не Альб.

Резкий окрик сорвал с тел оцепенение.

— Кто вы? Не двигайтесь!

Естественно, мы побежали. Бросились врассыпную: Эсса — в сторону далёких огней трущоб, мы с сестрой — обратно в «похороненный город». Страж порядка разорваться не мог и кинулся за двоими — мной и Раххан. «Это уже было», — подумалось мне. Мы уже скрывались от патруля тем безумным вечером, когда Раххан заплатила за орхидею собственным телом. Тогда я была в панике, сейчас с удивлением поняла: страха нет — только злость на то, что нашим планам помешали. В груди, пульсируя, рос клубок ярости — огненный шар. Пожалуй, я могла бы сжать его в руке и швырнуть в преследователя, испепелив всё вокруг на несколько метров. Я почти в это верила. Думала об этом, перепрыгивая ямы в асфальте и огибая бетонные плиты, ощерившиеся металлическими штырями. Раххан нырнула в темноту между колоннами и побежала по остаткам фундамента. Я бросилась за ней к руинам библиотеки. Рядом с ногами скользил луч фонаря.

— Стоять!

Лес был так близко. Деревья звали. Я представила, как падаю в шелестящую траву. Как земля принимает меня в объятия, мягкая, тёплая, свежая. Как пахнут цветы. Но стена удалялась. Вернее, мы убегали от неё дальше и дальше. Из-за какого-то стражника!

«Ненавижу!»

— Стой, иначе буду стрелять!

«А ведь у них есть оружие. У Альба точно есть».

И дубинки, которые пускают в ход ещё чаще.

Оступившись на груде битого кирпича, я плюхнулась на задницу и ободрала ладони. Обернулась, и меня ослепил свет фонарика. Мужчина — тёмный силуэт — взобрался по разбитым ступенькам портика и остановился рядом с колонной. Во второй руке он держал пистолет. Сердце замерло. И тут события начали стремительно развиваться. Я всё ещё сидела на горе кирпичей и сперва услышала треск, словно поблизости искрил оголённый электрический провод. Запахло как после грозы. На краю зрения ярко сверкнуло. Неизвестно откуда взявшийся синий шар ударил в основание колонны, и та рухнула, увлекая за собой другие, держащие фронтон. Грянул выстрел. Пуля срикошетила в сантиметре от моего бёдра, осыпав колени каменным крошевом. С жутким грохотом портик сложился, похоронив под собой нашего преследователя. Когда пыль улеглась, я увидела ноги, торчащие из-под развалин фронтона.

В метре от меня на каменном возвышении стояла Раххан и в изумлении смотрела на синие молнии между своими ладонями.

— Это… ты? Ты… это сделала?

Сестра подняла голову.

— Не знаю, как это получилось. Я просто… испугалась, — и она снова потрясённо уставилась на свои руки.

«Цветок, — подумала я. — Орхидея в коробке».

«Я чувствую себя иначе», — сказала тогда Раххан.

Чувствую себя иначе.

Глава 14

«Мы убили человека. Убили человека. Но он в меня стрелял! И этот шар…»

Эсса высматривала нас, прячась за развалинами кирпичного здания. Рефлексировать не было времени. Мы вернулись к стене. К тому, с чего начали, — закрытым воротам и ключу, не отпиравшему замок. У Раххан тряслись руки, поэтому и часы, и фонарь держала я. Эсса приложила пластиковую карту к горящей панели, и та сменила цвет с красного на зелёный. Я подёргала массивную ручку. Ворота не поддавались. Нам оставалось открыть один замок. Всего один! Но проклятый ключ не поворачивался.

— Я не понимаю, — прошептала Эсса.

В течение следующих десяти минут она подносила к замочной скважине каждый из имеющихся у неё ключей — не подходил ни один.