Глубоко внутри я восхищена ею, но страх оказывается сильнее. Он подавляет мое отчаянное желание встать и вступиться за нее. Они же ее изведут. А потом и меня. Сотрут в порошок, как стирают каждого, кто смеет хотя бы слово против сказать.

- Ты что сказала? – рявкает Сандерс, забывая о Дэвиде, который, уловив момент, быстро испаряется, выбегая из столовой.

- Говорю хватит выезжать на других. Не трогай Дэвида.

Парни, еще пару минут назад отвешивавшие Таре комплименты, сидя за одним столом, начинают противно хохотать, обступая ее со всех сторон.

- А то что? Будешь защищать его?

- Да. Буду. И тебе это не понравится.

- А может, наоборот понравится? – Сандерс похабно обсматривает ее, а потом вдруг хватает за волосы.

Я резко встаю с места, а Рой в этот момент свистит.

- Э, Сандерс. Руки отобью. Сюда дуй, - а потом тянет меня на место. - Они не тронут ее, не беспокойся.

Парни без особого желания отступают, а Сандерс еще несколько секунд сверлит Тару взглядом. Она со всей силы толкает его в грудь, и тот наконец разжимает кулак, давая ей возможность отступить. Я облегченно выдыхаю. Оказывается, я не дышала все это время.

- Вали, птичка. И больше не испытывай мое терпение, - бросает он ей перед тем, как развернуться и направиться сюда.

Я отсюда ощущаю, как она зла. Снова встаю и собираюсь пойти к ней, но Рой не отпускает мою руку.

- С ней всё будет в порядке. Они же ничего ей не сделали, - говорит, пока я смотрю прямо на нее.

Тара встречается со мной глазами и, подняв подбородок, выходит из зала.

Меня внутри на части разрывает от ненависти.

Я оборачиваюсь на Роя, но вместо него цепляюсь взглядом за Скайлера. Меня словно к стене пришибает и дробит на мелкие осколки от того, с какой яростью он на меня смотрит. Четвертует на крошечные части, и я буквально чувствую, как он болезненно проникает в кожу и вспарывает её.

Да что с ним такое вообще? То помогает, то смотрит так, словно в случившемся я виновата.

Отворачиваюсь и забираю сумку.

- Я уже пообедала, - говорю Рою.

- Ладно. Но вечером все остается в силе?

Всё еще крепко удерживая мою руку, он вопросительно вскидывает бровь.

Вечером? Ах, да.

- Да. Заедешь за мной?

- Обязательно.

Я ухожу как раз в тот момент, когда придурки возвращаются за стол. Ненавижу их. Каждого, а в особенности Сандерса. И почему только никому действительно не хватает смелости надрать ему зад, как сказал Рой? Всем стало бы гораздо легче дышать.

Тару я нахожу на улице, сидящей на ступенях. Она причесывается, потому что ее хвост сильно съехал вниз, когда этот кретин схватил ее.

- Ты как? – обеспокоено опускаюсь рядом.

Подруга фыркает.

- Я? Отлично, - бросив расческу в сумку, она стягивает волосы на затылке и поворачивается ко мне всем туловищем. Вижу, что собирается что-то сказать, и внутренне вся подбираюсь. - Лив, я знаю, что ты долго этого ждала. Правда. И всё понимаю. Но надеюсь, и ты меня поймешь, когда я скажу, что не хочу иметь с этими уродами ничего общего. И есть за их столом тоже не буду.

- Я понимаю, - киваю, потому что и сама не имею особого желания обедать в их компании.

- Это хорошо. Потому что тебя я люблю. А их и знать не хочу. Мне их дебильные разговоры — вот где сидят, - она проводит ребром ладони по горлу, но уже спустя несколько мгновений отпускает ситуацию. Это одна из ее сильных сторон – не держать долго зла и обиду. Переступать через случившееся и идти дальше. - Вечером сходим куда-нибудь? Не хочу сидеть дома.

- Эээмм… - запинаюсь, нервно хватаясь за ремешок сумки. Ногти впиваются в коричневую кожу, - Рой позвал меня вечером в кинотеатр за городом. Я бы пригласила и тебя, но что-то мне подсказывает, что ты не пойдешь.

Чувство вины перед ней душит. И хоть я не сделала ничего плохого, но ощущается всё как-то неправильно.