Тысяча порезов - Энн Малком

Но теперь выход заблокирован. Дорога оказалась намного сложнее, чем я когда-то думала. Не было никаких мыслей о чувствах к Кристиану.

Он был в гостиной. Я могла бы пройти мимо него в свою комнату, не выплеснув гнев, оставшийся после нашей ссоры.

Но, конечно, не получилось.

— Как прошел твой ужин? — спросил Кристиан.

Он сидел в темноте, несколько мерцающих свечей едва освещали большую комнату.

— А что, шпионы, которых ты разместил в ресторане, не успели доложить? — дерзила я.

Долгий вздох Кристиана эхом разнесся по комнате. Он не ответил, не сразу. Просто встал со своего места и медленно направился ко мне.

Я не двигалась, хотя какая-то нелепая часть меня жаждала подойти к нему, прыгнуть в его объятия, как какая-то гребаная героиня в романе.

Но я не героиня. И что бы ни было между нами, это не романтика, поэтому осталась на месте.

К сожалению, Кристиан остановился, не дотронувшись до меня. Он оставил небольшое расстояние между нашими телами, и я злилась на него за это. Злилась на себя еще больше за то, что жаждала этой близости.

— Нет, Сиенна, — его голос был низким и хриплым. — Я не позволяю людям шпионить за тобой, пока ты общаешься со своими друзьями. Рассказав Джессике, все стало реальным. Теперь я задаюсь вопросом, правильно ли ты приняла свою судьбу. Твое будущее со мной.

Я быстро заморгала, глядя на него в тусклом свете. Дом был погружен в чернильный полумрак, свечи заливали комнату мерцающим желтым светом. Его лицо было скрыто тенью, я не могла ясно разглядеть выражение его лица. Его тон был решительным, твердым.

— Я ничего не приняла, — мой гнев проявился не так, как я надеялась. Потому что я играла свою роль. Делала это плохо. Боролась, хотя уже проиграла.

Или выиграла, в зависимости от чужой точки зрения.

— Да будет так, — пробормотал Кристиан.

Именно тогда я увидела, как что-то блеснуло в тусклом свете. Металл.

Пистолет.

Кристиан сидел в темноте и ждал меня с пистолетом.

Кристиан

Сиенна испугалась, когда увидела пистолет.

Но скрыла это. Если бы не был так настроен на нее, как сейчас, я бы этого не увидел. Никто другой не увидел бы этого, даже если бы внимательно наблюдал за ней. Ведь любой, кто находился в одной комнате с таким существом, как Сиенна, внимательно, блядь, наблюдали за ней.

Я был готов убить каждого из своих людей за то, как они смотрели на нее, когда она вошла в комнату в тот день, когда я отрезал Лоренцо за руку.

Ее реакция на тело Пита, удивила меня. Потрясла. Я не из тех, кого легко шокировать. Это было испытание. Акт отчаяния. Я слишком много рассказал ей об Изабелле. Позволил ей проникнуть мне под кожу. Мне хотелось доказать ей свою чудовищность, показать ей, какой темный этот мир.

Но она не испытывала отвращения. Я внимательно следил за этим. Нет, она была взволнована. Чертовски очарована. Она позволяла мне прикасаться к себе, смотрев на устроенную мной бойню. Она была насквозь мокрой для меня всякий раз, когда я хотел ее. А я хотел ее постоянно, черт побери. Что едва мог ясно мыслить.

С моей стороны было бы умно покончить с этим сейчас. Покончить с ней. Я не способен на это. Едва ли. Она будет преследовать меня, преследовать своими безжизненными глазами, своим окровавленным трупом. Но я бы вытерпел. И тогда в этом мире не осталось бы ничего, что могло бы причинить мне боль. У меня появится контроль. И впервые с тех пор, как я сел за ланч в «Белле» в тот день, у меня будет ясная голова.

— Несмотря на то, что Феликс тренирует тебя, несмотря на то, что ты хорошо справляешься, этого недостаточно, — заявил я, позволив ее сердцу бешено биться в течение нескольких мгновений. Мне нравился вкус ее страха, каким бы слабым он ни был.

— Тебе нужно больше, если ты собираешься выжить, будучи моей женой, — вспышка раздражения поднялась, когда я вспомнил о Феликсе.