Еретик. Книга первая - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2020)

Элиза с готовностью кивнула и в подробностях выслушала рассказ Вивьена о том, как проходил допрос по версии, рассказанной судье Лорану. Внутри Элиза тряслась от страха при одной мысли о том, что ее могут вызвать на допрос, однако Вивьен неустанно заверял ее, что ей лично ничего не грозит, и она, наконец, успокоилась.

Еще несколько часов Вивьен провел на поляне с Элизой, обучая ее начальной грамоте и основам письма. Элиза была благодарной ученицей и схватывала основы налету. Она рьяно рвалась написать каждое услышанное слово на земле тонкой веточкой и старательно выводила буквы.

– Как будто я вывожу на земле символы, в которых заключена сила, неизвестная мне до этого! – с восхищением воскликнула она.

Вивьен усмехнулся.

– Кроме меня об этом лучше никому не говори, – беззлобно заметил он. Элиза невинно посмотрела на него и заметила, что он снова хмурится.

– Ты еще о чем-то хотел поговорить со мной? – спросила она.

– Да, пожалуй, – хмыкнул он. – Ты, верно, помнишь Ренара? Того светловолосого инквизитора, который встретил нас у дверей допросной.

Элиза неуютно поежилась, прижавшись к Вивьену. Он улыбнулся.

– Ну же, – ободряюще протянул он. – Ренар вовсе не такой грозный, как может показаться на первый взгляд. Хотя в аббатстве, где мы провели наше отрочество, многие его побаивались из-за его неприступно хмурого вида.

– Кроме тебя, надо думать? – криво ухмыльнулась Элиза.

– Кроме меня, – кивнул он.

– Ладно, положим, он не так суров, – нехотя согласилась Элиза. – И что ты хотел еще насчет него сказать?

Он снова посерьезнел.

– Он спрашивал о тебе. Интересовался. Я, разумеется, рассказал ему, что ты не представляешь опасности как еретичка – в конце концов, ты не искажаешь каноны христианской веры, ты… исповедуешь другую и не создаешь из этого культ. Инквизиция вполне может закрыть на тебя глаза, как она делает это в моем лице.

– А если бы не ты… меня бы сожгли? – опасливо спросила она.

Вивьен покачал головой.

– В первую очередь нашей задачей является возвращать людей в лоно истинной Церкви, Элиза. Тебя бы после длительной беседы попытались обратить в истинную веру, и, если б ты не стала упорствовать, этим бы все и кончилось. Я знаю, какие толки о нас ходят среди простого народа, но, поверь, нам вовсе не доставляют удовольствия казни еретиков. Мы служители Бога, и мы не хотим терять с концами заблудших овец.

Элиза прищурилась.

– Почему вы называете людей овцами?

Вивьен удивленно приподнял брови. Иногда вопросы Элизы на миг заставали его врасплох.

– Однажды Иисус Христос сказал слушавшим его фарисеям: «Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса». «Истинно, истинно говорю вам, что Я дверь овцам. Все, сколько их ни приходило предо Мною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их. Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком. Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах. Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь»[10].

Элиза слушала, широко распахнув глаза.