Война и сердце - Война и сердце (2020)

– Его брат Лариэль покрыт позором за свою оплошность, изгнан, а может уже и покинул мир живых, – ответил один из шаманов дрожащим голосом.

– Вы пьяны, – произносит, и я сконфужена.

– Пиявки, – ответила Алариэль. – Лера, надо прыгать!

В волосах оживает феечка. Оказалась умницей, себя не выдала, и мне не мешала, не скреблась. Ощущение, что у тебя есть питомец, который зависит от тебя, который уделяет тебе внимание и делает какие–то мелкие мелочи для тебя, оно просто великолепно.

Гораций рот раскрыл, сказать нечего. Глаз задергался.

– Прости меня, эльфиечка, – шепчу в ответ. – Спасибо тебе, милая за такие жертвы.

– Феечка, – пищит в ответ. – Ты как хочешь, называй, только слушай, я слева облетела и давай его по голове, по хвосту, по голове, по хвосту!

– Я, мать вашу, покажу суки такие кузькину мать! Как на меня рты разевать покажу! А ну пшли вон! – Кричу на весь лес. – Брысь отсюда!!

– Знакомый голос, – раздается хриплое, и здоровяк, что чуть не убил меня, поднимается. – Леди, вы же леди?!

Жутко стало. Рубики сыплются. Три метра до нашей группы не доходят, рассыпаются.

– Они нашли друг друга, – подколол старик и получил от эльфа увесистого пинка под живот.

Призрак растворяется неспешно в листе, обретающей живой объем.

– Я не урод! – Взвизгнула феечка, перебивая.

– Есть что поесть? – Спрашиваю, сдувая с носа пепел. Толи голод от зомби на ментальном уровне передался, толи сил потратила сверх меры. И аппетиту, похоже, плевать на все это месиво.

– Сюда!! Скорее!! – Кричат враги.

– Леди? – В голосе нотки надежды.

Под деревом уже эльфы шуршат. Под ветвями не видно, но я–то знаю, как стрелы через листки летят! Вдруг на голове начинают шевелиться волосы! Феечка вылетает! Я в шоке, а она улыбается своим микроскопическим лицом!

Спешу за орками, которые уносят ноги. Разогрелась, взбодрилась и немного привыкла к такому лютому холоду. Орков на ходу расстреливаю, дорожка немного шире стала. Пара убитых на пути. Срываю меховую накидку, облачаюсь кое – как. Все это внаглую, на глаза у оторопевших орков. Иду дальше, кривясь от вони, что источает мех.

Обнимаю ее, уже без всякого отвращения. Порой мнения о людях меняются быстро. И это шокирует. Вызывает всплески всяческих чувств. То ненависти, то любви, то разочарований, то восхищений. Такое все яркое, быть может ненастоящее. Усиленный эффект, особенно, если через себя пропускаешь.

– Ну, ну, – усмехнулась синеглазая, подошла к отдельной парочке и пнула одного между ног! – Мерзкие ублюдки. Жду не дождусь праздника, чтобы отрезать причиндалы.

Юджин в хижине отлеживается. За ним ухаживает группа из моей клетки и эльфийка – лекарша.

Впервые подумала, что в омут мой холодный можно продукты класть. А что? Вполне себе холодильник. Сейчас бы не заморачивалась с едой. Готова на дерево лезть с голодухи, так полетаешь, подерешься, и уже сил нет. А откуда их брать?! Мяса хочу!!

Выпивает залпом. Впечатлена.

«Берегись…», – раздалось протяжно в моем сознании. Отпряла с тревогой. Рубики предупреждают об опасности!

– Мы знакомы?! – Поднимается Марсель и вдруг растягивает такую счастливую улыбку без двух передних зубов. – Валерия Балейская?!

– Эрих, мы на сутки отстаем, – заявляю муженьку. – А то и на двое. Если орки решат штурмовать уже сейчас?! Весь план рухнет. А жертвы будут напрасны. Он должен испугаться, понимаешь? Не брать с наскока, а обдумывать свои действия и сомневаться.

– Ну конечно, милая, – отвечает и встает по струнке. – Слышишь?

Отрицательно мотнула головой. Не вижу смысла распинаться. Целует снова, будто извиняется.

– Мне нужно шесть тысяч ваших мечников, – перебиваю, поднимаясь еще на ступеньку и возвышаясь над жадным старцем. – На сбор три часа.

Обычный черненький мужичок, немного на пирата из фильма похож.

Нет времени. И нет места жалости, ни к своим, ни к чужим. Это война.