Дочь для олигарха - Мила Дали (2022)

— Юля! — ругается Демид. — Стой, куда ты?

— Не подходи! Не прикасайся!

На шум, учиненный мной, из кабинетов высовываются и другие сотрудники, с любопытством поглядывая на меня. Кидаюсь к доктору, молодому, на вид крепкому. Впиваюсь ладошками в его халат.

— Умоляю, спрячьте или вызовите полицию, только не отдавайте Грозному! Демид держит меня взаперти, он заберет дочь после рождения…

За спиной раздаются медленные, но четкие шаги. Вздрагиваю, прячусь за мужчину.

— Демид Леонидович, — сомневается рн, — то, что сказала пациентка — правда?

Грозный останавливается в метре, с видом хозяина жизни читает бедж, что прикреплен к груди доктора.

— Павел, — очень терпеливо, без лишних эмоций отвечает, — вы как врач должны понимать, что у женщин в этот период настроение нестабильно. У Юлии гормоны играют, плюс навязчивые мысли, панические атаки, — делает еще шаг. — Мы решаем этот вопрос с психиатром…

От волнения подпрыгиваю за спиной у доктора.

— Он врет! Я не хожу к психиатру!

Демид напрягает челюсть, не реагирует на мои слова, а продолжает кошмарить Павла:

— …Вам известно, кто я? И что я могу предпринять, если вы поверите девушке с лабильной психикой, а не мне?

— Конечно, господин Грозный, — еле слышно бормочет.

— В таком случае не будем создавать друг другу проблем.

Павел, как специалист, все прекрасно понимает, однако страх за собственную жизнь побуждает его отступить в сторону, коснуться моего плеча и вернуть Грозному.

Демид благосклонно ухмыляется, желает Павлу и всей лаборатории процветания. Ведет меня на улицу.

— Спасибо, что облегчаешь задачу, — говорит по пути к машине, как клещ впивается в руку. — С такими истериками тебя можно легко счесть за сумасшедшую в случае, если ты додумаешься обратиться в суд! Свидетелей полно.

Грозный тоже на взводе. Сейчас нет посторонних людей. Он выпускает наружу собственную темную суть и эгоизм. Как же я хочу, чтобы судьба конкретно надавала ему по щам!

— Ты ошибаешься, — всхлипнув, утираю слезы. — Сотрудники лаборатории согласились с ложью только потому, что у тебя много денег и власти. На самом деле они считают тебя скотом. Живи теперь с этим!

Демид замирает, как вкопанный, резко оборачивается ко мне, встряхивает:

— И ты так считаешь?

Смотрит в высоты, не моргает, подавляет волю пронзительным взглядом.

— Ты хуже, чем скот…

— Я ровно, как и ты, хотел ребенка, — возобновляет шаг, грубовато тащит за территорию. — И я не виноват в оплошности Ледянского. Мои люди уже отправлены в штаты — отыщут его. Из-под земли достанут.

Хилл настежь распахивает дверь, пытливо уставившись на меня, улыбается широко, ведь замечает слезы, откровенную скорбь на лице.

— Ах, детка, — наигранно сочувствует. Была бы здоровой, кинулась еще обниматься, утешать. Джулия воплощение всего святого, когда возле нее Грозный. — Ты плачешь? Наверное, расстроилась, что ребенок не от Демида?

Глупышка Хилл со своими крохотными мозгами искренне верит, что я без памяти влюблена в Грозного, только и жду, как бы утянуть богатого мужчину в сети.

Замираю напротив сестры. Демид пытается насильно усадить в машину, но я сопротивляюсь.

— А сейчас плакать будешь ты! — дергаюсь, вырываюсь из захвата Грозного. Поднимаю взгляд на мужчину. — Ну же, похвались результатом анализа перед невестой! Обрадуй ее… отцовством!

— Замолчи, Юля, — очень тихо отвечает.

Однако Джулия услышала и с первого раза поняла мои слова. Былой румянец, ухмылка королевы бесследно исчезают с ее лица. Хилл вздрагивает, хватает ртом воздух.

Мурашки бегут по телу от того, что я смотрю на Джулию как на свое зеркальное отражение. Девушка полностью соответствует мне в настроении, мимике, лишь незначительные детали внешнего вида различают нас.

— Не может быть… Я не хочу верить… — шепчет, а после срывается на иностранные ругательства.