Нана - Елена Сокол (2018)

— Сп-пасибо. — Выдохнула, откинувшись на сидение.

Дорога до города показалась мне вечностью. Шея ныла от того, что я не давала ей покоя — провожала взглядом каждую встречную и попутную машину. Сердце дергалось, как маятник, не находило себе места, болело.

— Приехали. — Сказал, наконец, водитель, возвращая меня к реальности.

Со всех сторон горели вывески, мигали светофоры, туда-сюда шныряли одинокие машины. На горизонте тьму уже разрывали первые оранжевые нити рассвета.

— Я… — Замялась, подбирая нужные слова. Потерла пальцами глаза.

— Да не нужно ничего. — Робко улыбнулся мужчина. — Береги себя.

— Угу. Спасибо вам! — Кивнула и выпрыгнула наружу.

Оглянулась по сторонам, пытаясь найти глазами нужный дом. Затем пошла вдоль улицы, отыскивая глазами таблички с номерами. Ночью все казалось другим. Да и бывала я тут лишь однажды. Покружилась на месте и радостно вскрикнула, увидев цифру «двенадцать» на указателе. Необходимо было спешить, поэтому ноги, привычно уже набрав скорость, понесли меня к подъезду.

Позвонив в домофон, я не ожидала быстрого ответа. Отошла от двери, пытаясь найти глазами нужное окно. Лишь на третьем этаже в такой час горел свет. Может, это у него? Было бы здорово. Вдруг звонкая трель электронной системы оповестила о том, что можно входить. Мне открыли!

Взлетев вверх по лестнице, я замешкалась. А если это они? Уже там, внутри. И мне придется снова очутиться в их лапах. Но тогда…

И вдруг мои мысли прервал поток света, упавшего на меня из открывшейся вдруг двери. На пороге стоял Он — Илья. Спутанные каштановые волосы, широкие плечи, совершенно голый торс и черные спортивные штаны, низко сидящие на узкой талии. А еще маленький розовый шрам на ключице, который я видела впервые.

Дар речи мной был мгновенно потерян.

21

Нана

— Что случилось? — Коротко выдохнул он.

Действительно, что? Меня похитили, угрожали изнасиловать и убить, я вырвалась, от страху перепрыгнула двухметровый забор, пробежала километра два в темпе марафонца и доехала до города на попутной фуре. Ничего страшного. Зато теперь я стояла на пороге квартиры и пялилась, молча, на его каменный пресс.

— Юлиана! — Илья сурово посмотрел мне в глаза, положил руки на плечи и легонько встряхнул.

Затем осмотрел лестничную площадку, втянул меня в квартиру и быстро прикрыл дверь.

— Меня зовут Нана. — Пробормотала я, медленно ступая вглубь коридора.

На тонких веревках, натянутых от ванной комнаты по направлению к кухне, прикрепленные деревянными прищепками висели фотографии. Черно-белые, разных размеров, нарезанные, очевидно, вручную. Длинные гирлянды из запечатленных моментов, которые уже никогда не повторятся. Десятки снимков, на которых все хорошо, много надежды, счастья и дождя. А еще сияющие глаза — мои.

Все то, чего больше не будет. Что мы потеряли. Что выцветет со временем, но обязательно останется в светлой памяти. Счастье, которое испарилось вместе со звуком «щелк» на кнопке фотоаппарата. Жизнь, которую мы себе нафантазировали в тот день, когда так отчаянно тянулись друг к другу.

— Нана? — Послышалось неуверенное за спиной.

— Да.

Я тебя тоже обманывала.

— Хорошо, что ты пришла, Нана.

Но я не могла обернуться. Шла вдоль веревки, разглядывая карточки, на которых дождь делал нас счастливыми. Он не смывал краски, он наполнял ими улицы: отражался от асфальта фонарями автомобилей, падал в лужи и взмывал вверх большими серебристыми пузырями, расчерчивал воздух нежными бриллиантовыми штрихами, острыми и тонкими. И даже черно-белые фотографии не могли этого скрыть — лишь подчеркивали.