Нана - Елена Сокол (2018)

Следующие минут пять она проверяла мои рефлексы, интересовалась самочувствием и кивала. Неизвестно откуда взявшаяся молоденькая девица в очках, внимательно слушая нас, делала какие-то записи в карту. Я отвечал монотонно, сухо, периодически отвлекаясь на собственные мысли. Медленно вдыхал запах свежести и утреннего дождя, доносившихся из приоткрытого окна. Чем больше вспоминал о произошедшем, тем больше меня переполняли ярость напополам с ненавистью.

— Что со мной произошло? — Спросил, оглядывая палату.

Женщина улыбнулась. На худощавом лице разбежались морщинки.

— Вас привезли вчера. Соседи заметили, что дом горит… вытащили вас. — Она сжала губы в тонкую линию и сложила руки в замок. — Хорошо, что вы не успели надышаться дымом. Повезло. Но у вас черепно-мозговая травма. Легкой степени тяжести — сотрясение. Реакции хорошие, так что, надеюсь, быстро придете в себя.

— Угу. — Я отвел взгляд к окну.

Мне бы мои очки вернули лучше.

— А что вы сами помните?

— Не знаю…

Она снисходительно улыбнулась.

— Такое бывает. Обычно через неделю все восстанавливается. — Врач взглянула на часы. — Вам нужен отдых. Мы сейчас вас оставим, поспите, придите в себя. В коридоре ждет человек из органов, скажу ему, чтобы приходил завтра.

— Нет. — Встрепенулся я. — Пусть войдет.

Она замешкалась.

— Но только на пару минут, хорошо?

— Ладно.

Через минуту возле моей койки уже стоял мой старый товарищ — Хрулов.

— Нана. Она осталась там… — начал я, приподнимаясь.

Сразу закружилась голова. Поднял руку и, нащупав бинты, выругался. На хрена меня еще обмотали, как мумию?

Бывший коллега присел на стул и покачал головой.

— Наны в доме не было. — Он закусил губу. — В связи с этим у меня к тебе есть вопросы…

— Валяй. — Обессиленно опустил руки.

— Ты второй день здесь лежишь с пробитой башкой, а она не давала о себе знать. Может, вспомнишь чего? Это никак не связано с тем заявлением, которое я тебе вчера вернул?

Я попытался глубоко вдохнуть и закашлялся.

— Что, вообще, произошло?

Хрулов почесал висок:

— Пожарники сказали, что дом загорелся из-за чайника, оставленного на плите. Окончательная экспертиза будет позже.

— Все дотла?

— Нет. — Жалостливо сморщился. — Но на капитальный ремонт ты попал.

Я до скрипа сжал зубы. Мерзкая маленькая сука. Она мне за все ответит. Тварь. Найду и душу вытрясу из нее.

— Ничего не помню, — соврал.

— Это от удара. Кто-то хорошо приложился. — Капитан Хрулов прищурился.

Пока я взвешивал все «за» и «против» того, чтобы посвящать товарища в свои планы, у него в кармане зазвонил телефон.

— Да. — Ответил он. — Да. Где? Понятно, еду.

Поднял на меня глаза, прочистил горло и тихо сказал:

— Ее… тело нашли.

— Чье?

Хрулов побледнел.

— Наны.

— Где? — У меня даже во рту пересохло.

— В ста километрах от города. Там перевернулся автобус.

Странно, но облегчение не приходило. Мне хотелось самому придушить эту мерзавку, а теперь у меня будто отняли такую честь.

— Есть кто-то, кто может опознать ее тело? — Спросил капитан.

— Нет. — Ответил твердо. — Поеду сам.

* * *

Тонкие змейки каштановых волос расползлись по темному металлу стола. Белые округлые пяточки, длинные пальцы разной длины — не самые красивые женские ступни. Это единственное, что было видно из-под грубой накидки на теле покойной. В прозекторской было прохладно, но внутри у меня все горело. Еле удерживал себя от того, чтобы сжать пальцы в кулаки.

— Предупреждаю, зрелище не из приятных. — Отрывисто бросил патологоанатом, обнажая лицо погибшей.

— Привычен. — Тихо ответил я, впиваясь глазами в обезображенные черты погибшей девушки.

Месиво. Настоящий Франкенштейн. Кусочки разодранной плоти, пустая глазница, оголенные зубы под порванной губой. Жуткое зрелище. Не повезло ей — страшная смерть.