— Спасибо.

Поворачиваю голову в её сторону. У меня дух захватывает от вида обнажённого плеча, так как халат немного съехал.

— За что? — мой кадык, как и стояк в штанах синхронно дернулись. Наши взгляды переплетаются невидимыми нитями притяжения, связывают, толкают друг к другу. На тысячу процентов уверен, именно сейчас, она горит, как и я, борется. Мертвой хваткой сжимаю ручку двери, направляю всё напряжение туда. Накопленная энергия как воздушный шар, вот-вот лопнет, заискрит мириадами звезд.

— За то что сохранил мой крестик. Рада, что ты помнил как мне он дорог, — ясные глаза смотрят с искренней благодарностью. — И конечно за то, что вернул.

Нет, малышка, не нужно, не смотри так. Не забирай последнюю крупицу висевшего на волоске здравомыслия. В горле застрял звериный рык, откашливаюсь.

— Я помню все, что с тобой связано, Руслана. От первого взмаха ресниц до боли, которую я тебе причинил. Каждый миг, каждая секунда проведённая с тобой отпечаталась в памяти несмываемой печатью. Со мной всегда твой образ, твой особенный запах. Я никогда не забуду потрясающее ощущение когда впервые вошёл в твою сладкую узенькую малышку. — с каждым произнесённым моим словом, Лана распахивала веки шире. Дыхание участилось. — Сорванные с твоих губ без разрешения поцелуи, вкус которых не в силах забыть. Мой мозг отчётливо помнит, что ты любишь кушать на завтрак и каким гелем ты пользуешься в душе. А так же, как ты смущаешься при виде целующейся парочки. Меня всегда подкупала твоя доброта ко всем и окружающему миру, беззащитным животным. — делюсь с ней своими мыслями. У меня есть ещё один сюрприз для моей девочки, ну об этом потом. — Так что да, крошка, я помню абсолютно все. — отхожу, делаю ещё шаг к выходу.

— Максимилиан, — она вскакивает с кровати и подходит ближе, пропитывая воздух ромашками. — Мы ведь можем мирно поговорить и все решить по-взрослому, по по-человечески что ли? — подходит ближе наивно полагая, что мы в стадии перемирия.

— Стой! Не подходи, Руслана, — выставив руку вперёд, останавливаю её. Щёки девушки полыхают. Зрачки расширены от волнения.

— Ну почему ты такой упрямый? — не слушает, приближается. Ох, зря ты переходишь грань.

— Отойди дальше! Лучше не истязай мою прочность, не провоцируй, не переходи черту. Клянусь ещё шаг и тебя больше ничего не спасёт. — делаю ей последние предупреждение, а сам молю её, чтобы не слушала мои слова. Пусть даст мне повод накинуться, подмять под себя, сожрать без остатка, обглодать.

— Максимилиан, пойми я устала от вечной борьбы между нами. — облизывает верхнюю губу, а это как красная тряпка для быка. — И бегать от тебя не имеет смысла. Сейчас у нас есть замечательный сын и ради него мы хоть как-то можем постараться общаться. — делает ещё опрометчивую поступь. — У каждого из нас своя дорога, длинной в целую жизнь. Каждый счастлив по своему. Мы должны попробовать… — я гипнотизировал её губы, мысленно оттрахал её в разнузданных позах, истерзал дерзкий ротик поцелуями, а она толкает речь про разные дороги, смешная. Моё молчание малышка воспринимает как согласие, раз осмелилась подойти, сократила дистанцию до одного шага. Наш зрительный батл она разрывает, потупив в пол янтарный взор, внезапно замолкает. Еще бы, там был мой приговор. Её ждало знакомство с моими истосковавшимися бесами, сулящие ей сшибающую с ног порабощающую похоть. Мой яд одержимости впитается ей в кожу, заставит зависеть от меня. Как алкоголика без спиртного. Испуганные глаза заметались по комнате в поисках пути отхода.

— Конечно должны…, — мой сиплый голос разрезает тишину. Захлопываю дверь ногой, закрываю на замок, убирая ключ в карман. — Попробовать. Снимаю медленно пиджак. Сработал триггер. Нет сил бороться с естественным. Умом тронусь, если не впитаю в себя её аромата. С ума сойду, если не сожму в своих объятиях.