Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва (2019)

– Потому что, – снова вслух ответила леди Аметист. – Отец Уинхилда, хоть и хорошо относится к нашей семье, не допустит этой свадьбы, – на губах Эни мелькнула немного кривая улыбка. – Мне хватает ума понять это, Суми. Даже если бы… Уин мне тоже нравился, – дочь барона де Гиларо почувствовала, как щекам стало тепло, и поспешно отошла от окна. – Всё, хватит разговоров. Я спать ложусь.

Ну а утром, едва она проснулась и умылась, горничная принесла очередное послание и подарок. Родителей Эни не удивляло внимание маркиза, они спокойно относились к его письмам. Ведь все знали, леди Аметист, граф де Мерис и маркиз Уинхилд с самого детства дружили. Тем более, молодой лорд Рубин никогда не выказывал к Эоне интереса больше, чем к подруге. Да ещё и невесте друга. Девушка неслышно вздохнула, потянулась к коробочке и открыла. На бархатной подушечке лежало изящное колечко из белого золота с крупным тёмно-красным рубином, окружённым мелкими бриллиантами. И хотя Эона не любила большие камни, это украшение смотрелось благородно, не вычурно и не вульгарно. Она сглотнула, рука дрогнула, чуть не выронив коробочку, Эни торопливо отложила подарок и развернула записку. «Моей любимой девочке на помолвку. Надеюсь увидеть его на твоём пальчике, когда вернусь». Леди Аметист вспыхнула, поджала губы и не сдержалась, фыркнула.

– Да конечно, – едва слышно произнесла она, скомкала записку и осторожно, двумя пальцами взяла коробочку.

Ни за что в жизни она не наденет это кольцо, и вообще, неприлично дарить такие подарки чужой невесте! Экар ей своё кольцо сегодня подарит, его Эни и будет носить. Открыто и с удовольствием. Убрав украшение в один из ящичков стола, Эона бросила записку в камин и отправилась в гардеробную. Завтрак, потом проверить с мамой готовность к вечернему приёму, обязательный отдых днём, ну и собственно собираться. За всеми хлопотами Эни почти забыла о подарке Уина, и переодеваясь к торжеству, глядя на себя в зеркало, даже разволновалась, как и полагается виновнице вечера. Аметисты мягко переливались в свете свечей сотнями граней, шелк и органза струились вдоль тела, и Эона не узнавала в этой молодой девушке с блестящими глазами цвета фиалок себя. Она выглядела старше своих почти восемнадцати, и в самой глубине взгляда притаилась тень неуверенности. Задуматься над этим Эни не успела, в дверь постучали, и заглянула мама.

– О, дорогая моя, ты бесподобна! – баронесса окинула дочь восхищённым взглядом и улыбнулась, всплеснув руками. – Пойдём скорее, гости уже начали приезжать.

Эона чувствовала себя, как во сне. Встреча приглашённых, вежливые улыбки, реверансы, поздравления подружек, сказанные шёпотом – она воспринимала всё несколько отстранённо. Хотя по ней никто бы не сказал, что в мыслях леди де Гиларо далеко отсюда. Экар не сводил с неё глаз, в которых горел огонёк восхищения, и не отходил ни на шаг, заботливо предлагая то бокал красного игристого вина, то маленькое пирожное, то тарталетку с нежным паштетом. Они открыли первым танцем вечер, и Эни то и дело ловила на себе нетерпеливые взгляды – все ожидали, когда же наступит главный момент вечера. А она… Она гнала от себя мысль, что совершает ошибку. И злилась на Уина, что даже находясь далеко отсюда, всё равно ухитряется портить ей настроение. Вот назло ему Эона будет радоваться!

– Эни, – негромко сказал Экар, повернувшись к ней, как только музыка стихла, и посмотрел в глаза.

Леди Аметист невольно затаила дыхание, сердце забилось быстрее. Разговоры среди гостей тоже стихли, лорды и леди разошлись в стороны, и пара осталась посередине зала. А граф де Мерис вдруг опустился на одно колено, не выпуская ладоней Эоны из своих рук, и уже громче, чтобы все слышали, спросил:

– Леди де Гиларо, не окажете ли честь принять моё предложение и выйти за меня?