Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва (2019)

Эни потерялась в удовольствии, вспыхивавшем по телу искорками, прокатывавшемся волнами, обсыпавшем жгучими мурашками. Она не сопротивлялась, когда колено Уина настойчиво раздвинуло её ноги. Только слабо вздохнула, почувствовав, как пальцы маркиза проникли под трусики, нежно дотронулись до влажных складочек, раздвинули и коснулись пульсировавшей жаром точки. Эона охнуа в голос, зажмурившись до звёздочек перед глазами, снова упёрлась ладонями в стену, и ногти царапнули шёлк. Тело изогнулось, мышцы нетерпеливо сжались, желая большего, а внизу живота поселилось тягучее, остро-сладкое нетерпение, покусывавшее изнутри.

– Да… – сорвалось с губ Эоны, она полностью отдалась восхитительным эмоциям, больше ни о чём не думая.

Пальцы скользнули дальше, проникли внутрь, нежно погладили, отчего она всхлипнула, выгнувшись под деликатной лаской сильнее, а потом неожиданно Уинхилд убрал руку. Девушка еле успела удержать разочарованный вздох, распалённое тело жаждало продолжения.

– Я хочу видеть твоё лицо, Эни… – тихий, проникновенный шёпот, от которого дрожь пробирала до самых кончиков пальцев на ногах. – Я хочу видеть тебя всю, звёздочка моя…

До неё с трудом доходил смысл услышанного, Эона плавилась от жаркой истомы, превратившей кровь в жидкий огонь. Она послушно опустила руки, позволила Уинхилду осторожно стянуть кружево с плеч, и платье упало к ногам шуршащей лиловой волной. Эни переступила, на миг снова вернулось смущение, леди Аметист мелко дрожала от переполнявших ощущений. Прохладный ветерок коснулся разгорячённой кожи, и дрожь усилилась. Ладони Уина медленно скользили по её спине, и до Эоны долетел его негрмокий, полный неприкрытого восхищения, хриплый голос:

– Такая, нежная, изящная… Красавица моя…

За ладонями следовали губы, выкладывавшие замысловатые иероглифы на спине вдоль позвоночника, до самой поясницы. Язык обвёл ямочки, пощекотал, и сердце Эни чуть не выпрыгнуло из груди, восторг промчался по венам огненным шквалом. Ей нравилось, безумно нравилось происходившее, хотелось сгореть в этом урагане чувств без остатка. Между ног всё изнывало от жажды по заветным прикосновениям, и Эона была близка к тому, чтобы откровенно попросить, отбросив стыд и скромность. Она до конца не понимала, чего же хочет, но то, что делал Уинхилд, восхитительно.

Он чуть сжал ладонями упругие ягодицы, прикрытые кружевными трусиками, потом разгладил тонкую ткань и потянул за шёлковые завязки по бокам. Эона замерла, то и дело облизывая пересохшие губы, сердце гулко колотилось в груди. Когда бельё скользнуло по ногам, оставив её тело совсем без прикрытия – только чулки, – Эни снова ощутила румянец на щеках. А Уин выпрямился, коснулся обнажённого плеча девушки нежным поцелуем и развернул к себе лицом. У леди Аметист перехватило дыхание на мгновение, как её глаза встретились с потемневшими, полными страсти, глазами маркиза. Оказывается, читать неприкрытое желание во взгляде мужчины – это так… притягательно, волнующе и очень приятно. Уин же неторопливо рассматривал Эону, пальцы блуждали по её телу, касались ключиц, гладили плечи. Ложбинку между розовыми полушариями с коралловыми горошинами сосков, спустились на талию и обвели впадинку пупка. Эни тихо млела под его взглядом и ласками, наблюдая сквозь ресницы, почему-то хотелось довольно улыбаться и мурчать, как кошке. А потом…

Уинхилд медленно опустился на колени, оставив ладони чуть ниже талии девушки, и горячие губы проложили дорожку из огненных поцелуев по животу, отчего Эни громко охнула от неожиданности.

– Уин… – просипела она, от волнения и предвкушения, приправленного пряной ноткой смущения, коленки ослабли, и пришлось прислониться к стене.