Король решает всё - Остин Марс (2019)

Мужчина отвёл одну руку назад, чтобы цепи хватило протянуть вторую дальше вперёд, взялся за решётку, резким движение головы отбросил длинные волосы назад и усмехнулся. Вера заметила, что он тоже цыньянец, его узкие глаза были чёрными и полными дикой ненависти.

— Моё последнее желание, — с горьким наслаждением протянул он, — плюнуть в ублюдочную рожу щенка, угробившего дом Кан!

— Тогда просто плюнь против ветра, — сухо ответил министр.

А в следующую секунду Вере показалось, что время растянулось. В глазах заключённого вспыхнул тлеющий уголёк чёрного пламени смерти, он сделал отчаянный рывок и протиснул руку между прутьями решётки. Охватывающая запястье полоска металла между прутьями не прошла, но мужчина чудовищным усилием рванул руку дальше, обдирая кожу. Вера как в замедленной съёмке видела его грязную ладонь с длинными кривыми ногтями, синевато-чёрную грязь под этими ногтями, содранную кожу на предплечье, на глазах проступающие красные капельки…

Она сама не поняла, как осмелилась это сделать, но в то же мгновение, как заключённый рванулся вперёд, она дёрнула министра за пояс назад. Он сделал шаг, чтобы не потерять равновесие, и обернулся, чуть приподняв бровь и бросая на Веру такой взгляд, которым можно было бы заморозить Марианскую впадину до дна за секунду.

Вероника убрала руки за спину и шёпотом сказала:

— Не прикасайтесь к нему.

Взгляд министра стал ещё холоднее, он почти грубо взял её за локоть и потащил в тот тёмный коридор, из которого они пришли. Поставил спиной к стене и угрожающе нависнув над ней, прошипел:

— Что вы себе позволяете?

— Он хотел вас поцарапать. — Вероника уже справилась с первым шоком и немного разобралась в своих ощущениях. Министр продолжал смотреть на неё так, как будто с трудом сдерживает желание её ударить, она сглотнула и дрожащим голосом прошептала: — У него что-то под ногтями. Он сделал вот так, — она изобразила кошачью лапку-царапку, — мужчины так не дерутся, это женское движение, чтобы поцарапать. У него под ногтями что-то чёрное. — Она опять сглотнула, уже теряя уверенность, горло болело, она зашептала быстрее: — Я обратила внимание, у вас здесь земля не чернозём, а коричневая песчаная, пыль тоже не угольная, а желтовато-серая. Где он взял сине-чёрную грязь? И почему он рванулся? Хотел бы плюнуть — плюнул бы и всё.

Министр перестал сверлить её ледяным взглядом, выпрямился и тихо бросил:

— Ладно, я проверю, если вам станет легче. Ждите здесь.

Развернулся и вышел в освещённый коридор. Сидящий за столом у стены парень, который на входе встретил её свистом, заинтересованно поднялся с места и бесшумно пошёл следом за министром, выглянул за угол. Вероника услышала, как министр что-то тихо сказал, в ответ раздался звон цепи и дикий крик, перешедший в поскуливания, абсолютно спокойный голос министра громко позвал:

— Док! — раздался скрип двери докторской каморки.

— Аюшки? Что ты опять нашухарил, ирод?

— Проведи полный анализ грязи под ногтями, только руками её не трогай.

— Убогого забинтовать? — сочувственно вздохнул доктор.

— Обойдётся. И чтобы никто к нему не прикасался и к клетке близко не подходил. Всем ясно?

Раздался нестройный хор из трёх голосов:

— Так точно.

— Эрик, ты чего вскочил? — рыкнул министр, — тебе тут что, цирк? Иди на место.

— Да, господин, — парень на углу склонил голову, медленно возвращаясь обратно за стол. Раздался тихий и чуть дрожащий голос врача:

— Шен… анализ не нужен. Я знаю, что это за бодяга. Ты её не трогал, надеюсь?

— Ты по запаху определил, что ли? — фыркнул министр.

— Именно, — тихо выдохнул врач, — я эту вонь никогда не забуду. Это кий-лай, чтоб ему провалиться. Вымой руки хорошо.

— Ты уверен? — гораздо серьёзнее спросил министр. Из камеры раздался истерический хохот и крик:

— До тебя всё равно доберутся, ублюдок, всё равно! Я сдохну, но я не один, тебя найдут!